Транзит "Геническ – Банковая" с остановкой "УНА"
Пятница, 2 июля 2004, 16:21
Сначала две цитаты. Первая – из показаний Эдуарда Коваленко (называющего себя "лидером УНА"), допрошенного СБУ в качестве свидетеля событий 9 марта 2001 года: "В городе Киеве я проживаю приблизительно с октября месяца 2000 года. Вообще, постоянного местожительства у меня в Киеве нет, в данное время я живу на улице Красноармейской в квартире своего двоюродного дяди.
(...) До моего приезда в г. Киев я проживал в г. Геническ, Херсонской области, где до 2000 года занимался бизнесом (...), торговлей и общественным питанием. Имея намерение начать новое дело в г. Киеве, я переехал сюда жить в октябре 2000 года, однако ничего подходящего для себя в плане работы я не нашел.
В начале февраля 2001 года, когда точнее – не припоминаю, на ул. Крещатик в г. Киеве я подошел к участникам митинга "оппозиционных сил", где по собственной инициативе познакомился с лидером партии УНА Андреем Шкилем. До этого я Шкиля не встречал и деталей первой с ним встречи уже не припоминаю.
(...) В настоящее время, а именно в феврале 2001 года, я начал принимать участие в митингах "оппозиции", но это участие ограничивалось тем, что я просто наблюдал за ходом митингов (...). Никакого участия в деятельности УНА я не принимал, просто старался понять суть данной организации. Вообще, насколько я знаю, Шкиль мне не очень доверял, поэтому я был не в курсе дел УНА. Вообще, вопросы, которые касались деятельности УНА, решались руководством организации без меня".
Все, что говорил Коваленко на допросе, содержится в материалах уголовного дела, с которым подсудимые (и я в том числе) тогда, в 2001-м, знакомились на досудебном расследовании. Для придирчивых могу указать еще и номер тома и страницы – 39-й том, стр. 24-25. Кто желает – может рискнуть поинтересоваться указанным талмудом в СБУ.
А кто и так верит сказанному, тот пусть запомнит: из города Геническа приехал мелкий предприниматель, чья фирма обанкротилась ("... в 1997 или в 1998 году, точнее не припоминаю..."). Предприниматель, который страдает амнезией, так как ничего "не припоминает" – ни того, когда он утратил свой пищеблок, ни того, о чем говорил со Шкилем.
Предприниматель, у которого, как в пословице, где-то на огороде в Херсонской области осталась "бузина" (то есть проваленное им дело в сфере общественного питания), а в Киеве – нашелся "дядько". Двоюродный, правда, зато с квартирой на Красноармейской. И то хорошо, а иначе скитался бы генический Эдик в Киеве без жилья и без чего-то "подходящего в плане работы".
Скитался бы, имея единственное развлечение – случайно ходить на митинги оппозиции. Нет, не так – "оппозиции" (акцентируем внимание на той иронии, с которой Коваленко произносит это слово. Мог бы употребить оборот "так называемой оппозиции", а, может, именно так он и сказал, но эсбеушник, который вел допрос, настолько утомился от словоохотливости свидетеля, что в протоколе остались лишь кавычки. Кто знает?).
Не забывайте, однако, что ходить на митинги, Коваленко ходит, но при этом рассматривает митингующих издали ("я просто наблюдал..."), как фигуры в паноптикуме. Правда, чистосердечно сознается он следователю, mea culpa, был таки грех сокращения дистанции – предложил как-то Коваленко Шкилю услуги водителя и потом "на своем автомобиле "Опель-Вектра" подвозил меня "туда, куда просили".
Тем не менее, как мы помним, "Шкиль мне не очень доверял". (Но я таки лез ему на глаза, мог бы добавить Коваленко). Почему и зачем? "По собственной инициативе" и "для поддержания знакомства", как скажет он на допросе.
("...Люблю, знаете, в проходку с образованными людьми ходить. Ноги человеку для того и даны, чтобы бить ими землю, потому они и растут не из головы..." – не знаю, почему в этом месте Коваленко не привел цитату Старицкого... К плагиату ему не привыкать, да и фраза весьма уместная, в особенности учитывая IQ оратора).
* * *
Между тем прошел год. И вот теперь настало время второй обещанной цитаты. Датируется она приблизительно концом 2002-го, а отношение имеет к одному из сборищ, устроенных Коваленко под названием "Съезд Украинской Национальной Ассамблеи".
Тон маленького пугливого маркитанта, который случайно попал в большой переплет, Коваленко изменил на поучительные интонации гуру. Перед слушателем (читателем) уже не посполитый собственник дешевого фаст-фуда, притихший в стенах СБУ, а такой себе мелкий наполеоноид, который рыхлой ручкой указывает направление движения ("Солдаты, сорок тысяч веков смотрят на вас из этих пирамид...").
"Тринадцатилетнее существование УНА, - "учит" Коваленко, - прошедшее под знаком участия в вооруженных конфликтах и противостоянии с органами внутренних дел привело к конкретному результату: у партии есть узники, но нет собственных представителей в Верховной Раде, Кабинете Министров, других структурах.
(...) Мы практически начинаем с нуля. Однако твердо знаем, чего хотим, а хотим мы такой организации, которая станет основой воплощения в жизнь национальной идеи, воплощения в жизнь главнейшей, самой принципиальной цели Украинской Национальной Ассамблеи – благосостояния каждого человека, справедливости в обществе и порядка в государстве.
(...) Наша партия может себе позволить отказаться от театрализованного романтизма, от нарочно внедренного подрывными элементами непрезентабельного имиджа быстро и оперативно. УНА исходит из того, что правая идея должна быть сильной, самодовлеющей и визуально привлекательной. Мы не играем в революции, так как знаем, в чьих интересах обычно они происходят".
Конечно, этот мир еще от Каина и Авеля видел достаточно предательств. И еще больше – краж. Воровали страны и замки, королевские престолы и папские тиары, рукописи и музыкальные произведения, кулинарные рецепты и просто кошельки с деньгами. Были ограбления ошеломляющие, были и вполне банальные.
Королева Британии Елизавета Тюдор украла у своей венценосной соседки Марии Стюарт все – свободу, жизнь, корону, и присоединила к своей стране ей не принадлежащую Шотландию. А за пару столетий до этого король Франции Филипп Красивый так прельстился богатством благосклонных к нему тамплиеров, что присвоил себе их имущество, приговорив к сожжению на костре вождей ордена.
Но зачем ковыряться в чужой и далекой истории? Разве не забрала себе нынешняя украинская власть хороший кусок той победы, которую получила на выборах-2002 оппозиция? Разве не воруют у нас всюду голоса избирателей, урны с бюллетенями, протоколы избирательных комиссий и т.п.?
И все же, такого кощунства, которое явил Коваленко, до сих пор – я убежден! – еще не было. Человек, который лишь хотел "разобраться в сути" УНА-УНСО, который лип как жвачка к подошвам политиков (и в то же время в момент опасности изобразил трех обезьян, которые закрывают лапами все свои физиологические отверстия – ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не знаю etc.) за очень короткий промежуток времени присвоил себе целый ворох чужих вещей.
И тринадцатилетнюю историю УНА, и право судить об ее "вооруженных конфликтах", и право сокрушаться о тех "плачевных" результатах, с которыми, по коваленковскому разумению, осталась ныне партия, и даже ее узниках.
Но это лишь одна беда – то, что, воспользовавшись заключением руководства УНА-УНСО, воспользовавшись растерянностью некоторых других ее членов и страхом тех, кого, в конце концов, предал, Коваленко вцепился в наш бренд, закрепив юридически свои претензии на лидерство в партии через процедуру перерегистрации УНА в Минюсте.
Вторая беда в том, что, украв, Коваленко исказил украденное, переиначил его на свой манер. Сколько за последние два с половиной года было заявлений вроде того, что УНА теперь будет бороться "не с властью, а за власть", сколько реверансов в сторону Банковой, сколько помоев вылито им и его приспешниками на оппозицию, сколько гнилых дел и слов сказано, сделано и задумано на будущее!
Я не знаю, где именно мой бывший водитель предъявляет свои счета за предоставленные им услуги. Впрочем, я догадываюсь, что "большой карман" Эдика Коваленко – неподалеку от его же офиса (последний расположен на улице Шелковичной, и если эта маленькая географическая справка непосвященным ни о чем не говорит, то советую взглянуть на карту Киева).
Знаю также наверно, что те затраты, которые он несет, требуют незаурядных денежных пополнений. Речь идет и об аренде зала в агентстве УНИАН для проведения пресс-конференций, и об оплате офиса в элитном столичном районе, и о выпуске полиграфической продукции, и об услугах фотографа, перед которым Коваленко охотно принимает свою коронную гебельсоподобную позу, и о пошиве знамен, и о проведение "парада" вроде того, которым в минувшие выходные Эдик пытался ошеломить киевлян.
На этом "параде" Коваленко снова говорил о своей готовности предоставить Виктору Ющенко поддержку на президентских выборах. (Как сообщила пресс-служба Ющенко, тот уже в курсе подобных предложений. Поэтому будет стараться не вступить в Коваленко).
Это единственный разборчивый тезис, который можно было вычленить из его субботней речи. "Как говорится, когда слова не доходят, тогда говорят пушки", - добавил Коваленко. Кажется, в фразе о пушках традиционно упоминаются еще и музы, или я ошибаюсь? А впрочем, когда говорит Коваленко, музы наверное молчат. Рискну также предположить, что они еще и затыкают носы.
Автор: Андрей Шкиль, депутат Блока Юлии Тимошенко, лидер УНА-УНСО
(...) До моего приезда в г. Киев я проживал в г. Геническ, Херсонской области, где до 2000 года занимался бизнесом (...), торговлей и общественным питанием. Имея намерение начать новое дело в г. Киеве, я переехал сюда жить в октябре 2000 года, однако ничего подходящего для себя в плане работы я не нашел.
В начале февраля 2001 года, когда точнее – не припоминаю, на ул. Крещатик в г. Киеве я подошел к участникам митинга "оппозиционных сил", где по собственной инициативе познакомился с лидером партии УНА Андреем Шкилем. До этого я Шкиля не встречал и деталей первой с ним встречи уже не припоминаю.
(...) В настоящее время, а именно в феврале 2001 года, я начал принимать участие в митингах "оппозиции", но это участие ограничивалось тем, что я просто наблюдал за ходом митингов (...). Никакого участия в деятельности УНА я не принимал, просто старался понять суть данной организации. Вообще, насколько я знаю, Шкиль мне не очень доверял, поэтому я был не в курсе дел УНА. Вообще, вопросы, которые касались деятельности УНА, решались руководством организации без меня".
Все, что говорил Коваленко на допросе, содержится в материалах уголовного дела, с которым подсудимые (и я в том числе) тогда, в 2001-м, знакомились на досудебном расследовании. Для придирчивых могу указать еще и номер тома и страницы – 39-й том, стр. 24-25. Кто желает – может рискнуть поинтересоваться указанным талмудом в СБУ.
А кто и так верит сказанному, тот пусть запомнит: из города Геническа приехал мелкий предприниматель, чья фирма обанкротилась ("... в 1997 или в 1998 году, точнее не припоминаю..."). Предприниматель, который страдает амнезией, так как ничего "не припоминает" – ни того, когда он утратил свой пищеблок, ни того, о чем говорил со Шкилем.
Предприниматель, у которого, как в пословице, где-то на огороде в Херсонской области осталась "бузина" (то есть проваленное им дело в сфере общественного питания), а в Киеве – нашелся "дядько". Двоюродный, правда, зато с квартирой на Красноармейской. И то хорошо, а иначе скитался бы генический Эдик в Киеве без жилья и без чего-то "подходящего в плане работы".
Скитался бы, имея единственное развлечение – случайно ходить на митинги оппозиции. Нет, не так – "оппозиции" (акцентируем внимание на той иронии, с которой Коваленко произносит это слово. Мог бы употребить оборот "так называемой оппозиции", а, может, именно так он и сказал, но эсбеушник, который вел допрос, настолько утомился от словоохотливости свидетеля, что в протоколе остались лишь кавычки. Кто знает?).
Не забывайте, однако, что ходить на митинги, Коваленко ходит, но при этом рассматривает митингующих издали ("я просто наблюдал..."), как фигуры в паноптикуме. Правда, чистосердечно сознается он следователю, mea culpa, был таки грех сокращения дистанции – предложил как-то Коваленко Шкилю услуги водителя и потом "на своем автомобиле "Опель-Вектра" подвозил меня "туда, куда просили".
Тем не менее, как мы помним, "Шкиль мне не очень доверял". (Но я таки лез ему на глаза, мог бы добавить Коваленко). Почему и зачем? "По собственной инициативе" и "для поддержания знакомства", как скажет он на допросе.
("...Люблю, знаете, в проходку с образованными людьми ходить. Ноги человеку для того и даны, чтобы бить ими землю, потому они и растут не из головы..." – не знаю, почему в этом месте Коваленко не привел цитату Старицкого... К плагиату ему не привыкать, да и фраза весьма уместная, в особенности учитывая IQ оратора).
* * *
Между тем прошел год. И вот теперь настало время второй обещанной цитаты. Датируется она приблизительно концом 2002-го, а отношение имеет к одному из сборищ, устроенных Коваленко под названием "Съезд Украинской Национальной Ассамблеи".
Тон маленького пугливого маркитанта, который случайно попал в большой переплет, Коваленко изменил на поучительные интонации гуру. Перед слушателем (читателем) уже не посполитый собственник дешевого фаст-фуда, притихший в стенах СБУ, а такой себе мелкий наполеоноид, который рыхлой ручкой указывает направление движения ("Солдаты, сорок тысяч веков смотрят на вас из этих пирамид...").
"Тринадцатилетнее существование УНА, - "учит" Коваленко, - прошедшее под знаком участия в вооруженных конфликтах и противостоянии с органами внутренних дел привело к конкретному результату: у партии есть узники, но нет собственных представителей в Верховной Раде, Кабинете Министров, других структурах.
(...) Мы практически начинаем с нуля. Однако твердо знаем, чего хотим, а хотим мы такой организации, которая станет основой воплощения в жизнь национальной идеи, воплощения в жизнь главнейшей, самой принципиальной цели Украинской Национальной Ассамблеи – благосостояния каждого человека, справедливости в обществе и порядка в государстве.
(...) Наша партия может себе позволить отказаться от театрализованного романтизма, от нарочно внедренного подрывными элементами непрезентабельного имиджа быстро и оперативно. УНА исходит из того, что правая идея должна быть сильной, самодовлеющей и визуально привлекательной. Мы не играем в революции, так как знаем, в чьих интересах обычно они происходят".
Конечно, этот мир еще от Каина и Авеля видел достаточно предательств. И еще больше – краж. Воровали страны и замки, королевские престолы и папские тиары, рукописи и музыкальные произведения, кулинарные рецепты и просто кошельки с деньгами. Были ограбления ошеломляющие, были и вполне банальные.
Королева Британии Елизавета Тюдор украла у своей венценосной соседки Марии Стюарт все – свободу, жизнь, корону, и присоединила к своей стране ей не принадлежащую Шотландию. А за пару столетий до этого король Франции Филипп Красивый так прельстился богатством благосклонных к нему тамплиеров, что присвоил себе их имущество, приговорив к сожжению на костре вождей ордена.
Но зачем ковыряться в чужой и далекой истории? Разве не забрала себе нынешняя украинская власть хороший кусок той победы, которую получила на выборах-2002 оппозиция? Разве не воруют у нас всюду голоса избирателей, урны с бюллетенями, протоколы избирательных комиссий и т.п.?
И все же, такого кощунства, которое явил Коваленко, до сих пор – я убежден! – еще не было. Человек, который лишь хотел "разобраться в сути" УНА-УНСО, который лип как жвачка к подошвам политиков (и в то же время в момент опасности изобразил трех обезьян, которые закрывают лапами все свои физиологические отверстия – ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не знаю etc.) за очень короткий промежуток времени присвоил себе целый ворох чужих вещей.
И тринадцатилетнюю историю УНА, и право судить об ее "вооруженных конфликтах", и право сокрушаться о тех "плачевных" результатах, с которыми, по коваленковскому разумению, осталась ныне партия, и даже ее узниках.
Но это лишь одна беда – то, что, воспользовавшись заключением руководства УНА-УНСО, воспользовавшись растерянностью некоторых других ее членов и страхом тех, кого, в конце концов, предал, Коваленко вцепился в наш бренд, закрепив юридически свои претензии на лидерство в партии через процедуру перерегистрации УНА в Минюсте.
Вторая беда в том, что, украв, Коваленко исказил украденное, переиначил его на свой манер. Сколько за последние два с половиной года было заявлений вроде того, что УНА теперь будет бороться "не с властью, а за власть", сколько реверансов в сторону Банковой, сколько помоев вылито им и его приспешниками на оппозицию, сколько гнилых дел и слов сказано, сделано и задумано на будущее!
Я не знаю, где именно мой бывший водитель предъявляет свои счета за предоставленные им услуги. Впрочем, я догадываюсь, что "большой карман" Эдика Коваленко – неподалеку от его же офиса (последний расположен на улице Шелковичной, и если эта маленькая географическая справка непосвященным ни о чем не говорит, то советую взглянуть на карту Киева).
Знаю также наверно, что те затраты, которые он несет, требуют незаурядных денежных пополнений. Речь идет и об аренде зала в агентстве УНИАН для проведения пресс-конференций, и об оплате офиса в элитном столичном районе, и о выпуске полиграфической продукции, и об услугах фотографа, перед которым Коваленко охотно принимает свою коронную гебельсоподобную позу, и о пошиве знамен, и о проведение "парада" вроде того, которым в минувшие выходные Эдик пытался ошеломить киевлян.
На этом "параде" Коваленко снова говорил о своей готовности предоставить Виктору Ющенко поддержку на президентских выборах. (Как сообщила пресс-служба Ющенко, тот уже в курсе подобных предложений. Поэтому будет стараться не вступить в Коваленко).
Это единственный разборчивый тезис, который можно было вычленить из его субботней речи. "Как говорится, когда слова не доходят, тогда говорят пушки", - добавил Коваленко. Кажется, в фразе о пушках традиционно упоминаются еще и музы, или я ошибаюсь? А впрочем, когда говорит Коваленко, музы наверное молчат. Рискну также предположить, что они еще и затыкают носы.
Автор: Андрей Шкиль, депутат Блока Юлии Тимошенко, лидер УНА-УНСО
