Всерьез и надолго
На политической повестке дня вновь и вновь тема конституционной реформы. Увы, несостоятельность политических элит в вопросе либо доведения реформы до формального завершения, либо ее отмены с последующим пересмотром, продолжает подогревать к ней интерес.
На фоне серьезных обсуждений и дискуссий, нарастает борьба за властные полномочия. В постоянном мелком шантаже, дешевых скандалах, потасовках и столь же постоянной перегруппировке сил, часто теряется суть и цена вопроса.
Если отмести все частности, которыми щедро усеян путь противостояния президента, ВРУ и Кабмина и сконцентрировать внимание на общем и целом, увидим, что война за власть, по большому счету, уже выиграна. Причем давно.
Сейчас же вопрос стоит о переходе к новой политической системе, что является намного более сложным процессом с далеко идущими последствиями.
Если борьба за власть – это поиск способов взобраться на вершину, то борьба за внедрение новой политической системы – это поиск механизмов и возможностей на этой вершине удержаться.
Несмотря на агрессивность поведения Партии регионов и ее сателлитов в продвижении реформы, немногие утруждают себя поиском ответа на вопрос: а почему, собственно, регионалы столь неуступчивы и принципиальны в своей позиции?
Почему, например, компромиссный обмен с БЮТом для них более приемлем, чем достижение соглашения с президентом? Дело здесь не столько в Ющенко, сколько в самом институте президентства.
Несостоятельна позиция тех, кто, имея в виду процессы 2004 года, поспешно обвиняет ПР в неумении извлекать уроки. Но главный вывод ими все же был сделан.
А именно: олигархический капитал, сформированный во времена Кучмы, осознал, что президент больше не может играть роль прикрытия и гаранта неприкосновенности.
Результат последних президентских выборов продемонстрировал, что никакие ресурсы не смогли помочь Януковичу стать президентом. Но дело не столько в проигрыше кандидата Януковича, сколь в ценности президентской должности как таковой.
А коль так, то появилась необходимость поиска таких институциональных конструкций, которые бы помогли восстановить былые преимущества и вернуть утерянную власть. Изобретать велосипед не пришлось.
Такой конструкцией стала парламентско-президентская форма правления, в исполнении Кучмы, наряду с новой моделью избирательной системы. Механизм сработал: взяв всего треть голосов, ПР смогла создать большинство в ВРУ.
Методы, которыми это большинство создавалось, конечно, спорны. Но факт остается фактом: ПР собрала минимально необходимые 226 голосов для того, чтобы сформировать правительство. А победителей, в украинской политике, как известно, не судят. С ними договариваются.
Большинство в местных советах на востоке и юге страны стало надежным подспорьем в борьбе за Киев. Языковые парады, недоверие губернаторам, территории без НАТО, Крым – все это более чем убедительный аргумент в пользу того, что иметь оппозицию на местах крайне опасно.
И не только в смысле политической конкуренции, но и в контексте национальной безопасности и территориальной целостности.
Оказалось, местные советы могут выступить грозным оружием шантажа в борьбе за государственную власть. Именно успешная апробация и применение этого орудия стало для регионалов причиной ускорения реформы в части местного самоуправления.
Суть реформы состоит в усилении местных советов за счет упразднения районных государственных администраций и урезания полномочий администраций областных.
Вместо этого будут созданы исполнительные органы соответствующих советов.
Цель подобных преобразований – еще больше подорвать управленческие полномочия президента, выбив из-под его ног исполнительную вертикаль в целом.
Сегодня регионалы упорно работают над тем, чтобы полностью рассредоточить полномочия президента. Часть отдать парламенту, часть – правительству, остальное – местному самоуправлению. Мотивация ПР понятна. Логика постизбирательных процессов, в первую очередь – формирование парламентской коалиции определяется не столько избирательной арифметикой, сколько мастерством ведения переговоров и количеством дензнаков.
То есть, 50 недостающих депутатских мандатов можно или сагитировать, или банально докупить уже в самой Раде.
Украинский политический опыт, хоть и недолгий, подтверждает это. В этом контексте напрашивается резонный вопрос – господство ПР – это надолго?
Возможно. И вот почему.
Во-первых, отсутствие на юго-востоке серьезного конкурента создает возможность для Регионов сохранять свою избирательную нишу неприкосновенной. Все что для этого нужно – не допустить в свою электоральную вотчину чужеродные элементы.
Если национал-демократам не удалось завоевать восток после 2004 года, когда регионалы были в оппозиции, то теперь им это не удастся и подавно.
Тем более, что ПР владеет всем необходимым ресурсом для того, чтобы подорвать подобные инициативы на корню: финансами, кадрами, а теперь еще и административными рычагами.
Отрезав своих избирателей от хоть какой-нибудь видимой альтернативы и подогревая их чувства, играя в популизм, можно рассчитывать если не на абсолютный, то на достаточный результат.
Во-вторых, действующая модель избирательной системы создает предпосылки тому, что ПР сохранит свое лидерство и в ходе последующих парламентских гонок.
Им на руку 3%-ный избирательный барьер: он соблазняет рейтинговых политиков из лагеря оппонентов создавать собственные политические проекты.
Создавая свои проекты, конкуренты ПР волей-неволей дробят и без того далекую от единства национал-демократическую нишу. На это регионалы и возлагают надежды, руководствуясь мудростью древних: разделяй и властвуй.
Логика политического процесса подсказывает, что ПР будет прикладывать немалые усилия для поддержания и усугубления этого раскола.
Конечно, не исключена теоретическая возможность объединения всех демократических сил перед очередными выборами.
Но, судя по предыдущему опыту, эта возможность, скорее всего, так и останется теоретической. Роль черной кошки, перебегающей дорогу единству национал-демократов, успешно играют амбиции.
Поэтому совершенно не факт, что проходной барьер будет поднят до 5-7%. Разве что ПР сумеет обеспечить формирование под себя большинства еще до окончательного оглашения официальных результатов выборов.
То есть, договориться с наиболее рейтинговым соперником о последующем создании большинства на выгодных для себя условиях.
Поднятие барьера, без предварительных договоренностей, спровоцирует процесс объединение национал-демократов вокруг наиболее сильного и рейтингового субъекта.
А это – наиболее нежелательный результат для регионалов.
Таким образом, используя предоставленные и созданные возможности, ПР может обеспечить свое присутствие в ВРУ на приличном количественном уровне и в будущем. А в стенах самой Рады законы избирательной арифметики действуют уже не так категорично. Особенно в ходе создании парламентской коалиции.
Таким образом, курс на децентрализацию, который сегодня активно внедряется парламентской коалицией, направлен на перемещение центра тяжести власти туда, где держателем контрольного пакета является Партия регионов.
Делается это с тем, чтобы застолбить за собой не только полномочия, но и инструменты влияния на все последующие политические процессы.
Опасность подобного подхода к институциональному дизайну состоит в том, что он определяется не столько договоренностями, сколь применением грубой силы.
А это чревато постоянными институциональными кризисами, апогеем которых станут перманентные изменения Конституции вдогонку изменяющемуся социально-политическому антуражу.
Назар Бойко, для УП
