Кучма – геополитический подарок украинцам
Четверг, 26 июля 2001, 17:53
Те, кто с заинтересованностью наблюдал за визитом в Киев помощника президента США Джорджа Буша-младшего по вопросам национальной безопасности Кондолиззы Райс, заметили, что на встрече с представителями СМИ и общественных организаций она говорила о неразрывности экономических и демократических преобразований в Украине, о необходимости как следует расследовать дела журналистов Гии Гонгадзе и Игоря Александрова, о прозрачности будущих парламентских выборов и тому подобное. Но за час до этого журналистам, которых "высочайше" допустили наблюдать за событиями в Мариинском дворце, министр иностранных дел Украины Анатолий Зленко заявил, что президенту Кучме Леониду Райс говорила, как она удовлетворена увиденным, а также уверяла, что новая администрация США заинтересована в сотрудничестве с властью в Киеве.
И, скорее всего, так оно и было. Ибо визит Кондолиззы Райс, как и визиты других чиновников из Вашингтона в Киев, засвидетельствовал, что и новая американская власть вынуждена в отношениях с Украиной балансировать и в значительной степени следовать политике двойных стандартов. С одной стороны, поддерживать рыночные превращения в экономике и демократические трансформации в общественной жизни, чтобы иметь пристойный вид перед своими избирателями. С другой – дипломатически и не очень следить, чтобы у украинского государственного руля всегда стояли люди, которые не бросят Украину вновь к подножию Московского Кремля в припадке обострения какой-то несказанной славянской дружбы. А следом за Америкой такую же политико-дипломатическую тактику применяют и страны Европейского Союза, которые также цацкаются с украинским руководством.
Еще с одной стороны, в США не могут не поддерживать демократические превращения в Украине, чтобы в центре Европы не появилась еще одна Беларусь, управляемая авторитарным президентом-полудиктатором. Но, с другой, – американцы с европейцами не могут непосредственно вмешиваться во внутренние украинские дела и пытаются морально и, по-видимому, не только морально поддерживать демократическую оппозицию, чтобы процессы обновления инспирировались изнутри. Однако силовое установление демократии нередко сопровождается общей политической нестабильностью, которая чрезвычайно мешает экономике, бизнес-делам, ибо бизнес, как известно, больше всего любит покой и единые правила игры, которых придерживаются все без исключения. Поэтому американской или иной европейской власти приходится выбирать еще и между необходимостью поддерживать демократию и обязательством защищать интересы своих бизнесменов, между демократической расхлябанностью и авторитарно-кладбищенской стабильностью. И не всегда Запад выбирает демократию. Особенно когда склонность к ней не демонстрирует народ какой-то страны, например, Украины, где изменения власти боятся по вполне "шкурному" принципу – "эти уже наворовались, а придут новые – будут опять воровать"...
И именно в этом умении использовать выгодное геополитическое положение государства, обещая одно, а делая противоположное, в умении делать демократический вид и убеждать в собственной демократической безальтернативности при полной бессильной пассивности оппозиции и состоит главный феномен постсоветских руководителей Украины – Леонида Кравчука и особенно Леонида Кучмы. Убаюкивая Запад обещаниями превратить страну в рыночный рай, Кучма бросил Украину в новейшую стагнацию со всеми соответствующими атрибутами этого состояния - отчуждением власти от народа, авторитарными методами управления экономикой и общественной жизнью, коррупцией, тотальным нарушением основополагающих и неотъемлемых прав человека. Но при этом Кучма обещал быстро и бесповоротно интегрироваться в европейские структуры, а не сближаться с Россией, и на Западе ему вынуждены были верить. Или, точнее, делать вид, что верят, но огромные деньги на реформы "имени Кучмы" давать.
Сегодня, после того, как после убийства журналиста Гонгадзе объединенная оппозиция в течение нескольких месяцев не смогла осуществить смену системы власти и рассыпалась по принципу "два украинца – три гетмана", Запад опять вынужден балансировать вокруг Кучмы. По старой схеме – чтобы только не соединялся с Москвой. А Кучма, который еще утром убеждал Кондолиззу Райс, что его самая большая мечта – это интеграция в Европу и мир, на удивление символически поехал в Витебск. Там он уютно сидел с коллегами "без пиджаков", выпивал и закусывал, и клялся в верной славянской дружбе на веки вечные. И знаете, почему? Там он – сред похожих. Тех, кто не спросит, зачем он продавал чеченцам Гонгадзе или спекулировал оружием. Там не нужно подбирать слова или следить, застегнута ли ширинка, как перед непонятной Кондолиззой – там можно покрыть такие неудобства технарско-директорским, как говорят ласково россияне, "матерком", и все все поймут.
И, конечно, от Райс к Путину Кучма бросается совсем не потому, что считает такое свое поведение реальным воплощением "многовекторной внешней политики" государства в отношении так называемых "стратегических партнеров". Такая политика может быть, но должна она предусматривать, что страна, зажатая между двумя силами-оппонентами, может разумно иметь пользу от обеих этих сил. Умный теленок с двумя мамками выгодно для себя справится. Но не наш Кучма.
Но в Украине времен Кучмы получается, что от одного оппонента – с Запада – Киев получал огромные кредиты, которые непосильным бременем легли еще и на будущие поколения украинцев, и превратился в своеобразного "финансового наркомана", который очень плохо чувствует себя без иностранных инъекций. А вот к второму противнику – к России – Украина не просто льнет. Она не только имеет огромные долги перед ней, но еще и не может не продать русским компаниям часть стратегических общегосударственных объектов, ибо зависима от русских энергоносителей. И за последние годы ничего не сделала, чтобы исправить такое положение. Мало того, продавая то, что принадлежит и будущим поколениям украинцев, нынешняя власть Кучмы говорит, что она хочет пополнить госбюджет и рассчитаться с долгами...
Но самым большим заложником этих геополитических и дипломатических игрищ в исполнении Кучмы остается население Украины. Запад общается с Кучмой, дает ему деньги якобы на всех, на реформы во всей стране. Россия покупает какие-то объекты, и средства якобы должны идти в госбюджет, а оттуда как-то обслуживать и интересы людей. Но при таком отчуждении власти от народа получается, что это власть Кучмы получает деньги, а люди, как всегда за последние шесть лет, получают только Кучму.
И, скорее всего, так оно и было. Ибо визит Кондолиззы Райс, как и визиты других чиновников из Вашингтона в Киев, засвидетельствовал, что и новая американская власть вынуждена в отношениях с Украиной балансировать и в значительной степени следовать политике двойных стандартов. С одной стороны, поддерживать рыночные превращения в экономике и демократические трансформации в общественной жизни, чтобы иметь пристойный вид перед своими избирателями. С другой – дипломатически и не очень следить, чтобы у украинского государственного руля всегда стояли люди, которые не бросят Украину вновь к подножию Московского Кремля в припадке обострения какой-то несказанной славянской дружбы. А следом за Америкой такую же политико-дипломатическую тактику применяют и страны Европейского Союза, которые также цацкаются с украинским руководством.
Еще с одной стороны, в США не могут не поддерживать демократические превращения в Украине, чтобы в центре Европы не появилась еще одна Беларусь, управляемая авторитарным президентом-полудиктатором. Но, с другой, – американцы с европейцами не могут непосредственно вмешиваться во внутренние украинские дела и пытаются морально и, по-видимому, не только морально поддерживать демократическую оппозицию, чтобы процессы обновления инспирировались изнутри. Однако силовое установление демократии нередко сопровождается общей политической нестабильностью, которая чрезвычайно мешает экономике, бизнес-делам, ибо бизнес, как известно, больше всего любит покой и единые правила игры, которых придерживаются все без исключения. Поэтому американской или иной европейской власти приходится выбирать еще и между необходимостью поддерживать демократию и обязательством защищать интересы своих бизнесменов, между демократической расхлябанностью и авторитарно-кладбищенской стабильностью. И не всегда Запад выбирает демократию. Особенно когда склонность к ней не демонстрирует народ какой-то страны, например, Украины, где изменения власти боятся по вполне "шкурному" принципу – "эти уже наворовались, а придут новые – будут опять воровать"...
И именно в этом умении использовать выгодное геополитическое положение государства, обещая одно, а делая противоположное, в умении делать демократический вид и убеждать в собственной демократической безальтернативности при полной бессильной пассивности оппозиции и состоит главный феномен постсоветских руководителей Украины – Леонида Кравчука и особенно Леонида Кучмы. Убаюкивая Запад обещаниями превратить страну в рыночный рай, Кучма бросил Украину в новейшую стагнацию со всеми соответствующими атрибутами этого состояния - отчуждением власти от народа, авторитарными методами управления экономикой и общественной жизнью, коррупцией, тотальным нарушением основополагающих и неотъемлемых прав человека. Но при этом Кучма обещал быстро и бесповоротно интегрироваться в европейские структуры, а не сближаться с Россией, и на Западе ему вынуждены были верить. Или, точнее, делать вид, что верят, но огромные деньги на реформы "имени Кучмы" давать.
Сегодня, после того, как после убийства журналиста Гонгадзе объединенная оппозиция в течение нескольких месяцев не смогла осуществить смену системы власти и рассыпалась по принципу "два украинца – три гетмана", Запад опять вынужден балансировать вокруг Кучмы. По старой схеме – чтобы только не соединялся с Москвой. А Кучма, который еще утром убеждал Кондолиззу Райс, что его самая большая мечта – это интеграция в Европу и мир, на удивление символически поехал в Витебск. Там он уютно сидел с коллегами "без пиджаков", выпивал и закусывал, и клялся в верной славянской дружбе на веки вечные. И знаете, почему? Там он – сред похожих. Тех, кто не спросит, зачем он продавал чеченцам Гонгадзе или спекулировал оружием. Там не нужно подбирать слова или следить, застегнута ли ширинка, как перед непонятной Кондолиззой – там можно покрыть такие неудобства технарско-директорским, как говорят ласково россияне, "матерком", и все все поймут.
И, конечно, от Райс к Путину Кучма бросается совсем не потому, что считает такое свое поведение реальным воплощением "многовекторной внешней политики" государства в отношении так называемых "стратегических партнеров". Такая политика может быть, но должна она предусматривать, что страна, зажатая между двумя силами-оппонентами, может разумно иметь пользу от обеих этих сил. Умный теленок с двумя мамками выгодно для себя справится. Но не наш Кучма.
Но в Украине времен Кучмы получается, что от одного оппонента – с Запада – Киев получал огромные кредиты, которые непосильным бременем легли еще и на будущие поколения украинцев, и превратился в своеобразного "финансового наркомана", который очень плохо чувствует себя без иностранных инъекций. А вот к второму противнику – к России – Украина не просто льнет. Она не только имеет огромные долги перед ней, но еще и не может не продать русским компаниям часть стратегических общегосударственных объектов, ибо зависима от русских энергоносителей. И за последние годы ничего не сделала, чтобы исправить такое положение. Мало того, продавая то, что принадлежит и будущим поколениям украинцев, нынешняя власть Кучмы говорит, что она хочет пополнить госбюджет и рассчитаться с долгами...
Но самым большим заложником этих геополитических и дипломатических игрищ в исполнении Кучмы остается население Украины. Запад общается с Кучмой, дает ему деньги якобы на всех, на реформы во всей стране. Россия покупает какие-то объекты, и средства якобы должны идти в госбюджет, а оттуда как-то обслуживать и интересы людей. Но при таком отчуждении власти от народа получается, что это власть Кучмы получает деньги, а люди, как всегда за последние шесть лет, получают только Кучму.
