Праздник весны и "Еды"
Среда, 1 мая 2002, 16:23
Издалека кажется, что все это видел уже много раз в детстве и молодости – празднично одетая толпа, запрудив Сумскую, движется к площади Дзержинского (ныне Свободы). Звучат "Катюша", "Подмосковные вечера", виднеется "Мир, труд, май" на транспаранте, множество шариков и флагов, столики с бутербродами, пирожками и напитками.
Но для того, чтобы сходство казалось полнее, надо стать подальше и смотреть через темные очки. Тогда не видно, что флаги не красные, а желто-голубые, и надписи на транспарантах не совсем такие, как 20 лет назад. "Поддерживаем курс президента", "Отечественному производителю – государственную поддержку, "За европейский выбор и дружбу с Россией", "За единую Украину".
Налицо и плюрализм – если 20 лет назад господствовала символика одной партии - то сейчас многих. Кроме знамен пятерки, образовавшей блок "За единую Украину", встречалось и знамя чижовской "Справедливости". Правда, кое в чем плюрализма меньше: тогда несли портреты многих деятелей, сейчас одного. Ради справедливости (уже без кавычек) надо сказать, что портреты Леонида Кучмы на порядок скромнее выполнены, чем портреты Ленина и Брежнева, а лозунгов типа "За единую Украину" - наш рулевой" или "Слава "Единой Украине" не попадалось. Но ведь это только первый Первомай "Единой Украины" в Харькове. Первый Первомай, который власть не отдала левым.
Право выйти на площадь первыми – "Еды" с профсоюзами или левых – оспаривалось в суде. Согласительный совет при горисполкоме ни к чему не пришел. Первоначально стороны планировали демонстрации и митинги на одно и то же время. Затем коммунисты предложили провести свою акцию раньше (отступив от графика, сложившегося у них на протяжении 10 лет). Социалисты же заявили, что поскольку праздник общегосударственный, то приватизировать его нельзя и пожелали пройти одной колонной с профсоюзами и "Едой", но со своей символикой и при условии выступления своего представителя на митинге.
В далеком 89-м Харьковский обком разрешил пройти вместе с официальными демонстрантами и колонне неформалов, которая кричала стоящему на трибуне первому секретарю: "Долой Мысниченко". Но сейчас времена другие и для "заедистов" предложение социалистов оказалось неприемлемым. В итоге секретарь Харьковского обкома СПУ Лойко направила письмо председателю объединения профсоюзов области Антонову с предложением пройти в общей колонне, а мэр Харькова и лидер областной НДП Владимир Шумилкин написал заявление в суд, где просил запретить левым проводить акции на ул. Сумской и пл. Свободы 1 мая с 8 до 10 часов.
Профбоссы на письмо социалистки не ответили, а Дзержинский местный суд заседал 8 часов и в итоге удовлетворил жалобу мэра – частично: левые могли начинать марш по Сумской не с 10, а с 9.15, но первой на площадь все равно вступала "Еда".
Приоритет был отдан партии власти потому, что вместе с ней шли профсоюзы, и ее колонна была на порядок многочисленней. Заявлялось 20 тысяч человек от НДП, по 5 тысяч от остальных едунских партий и 7 тысяч от профсоюзов. Впрочем, по некоторым данным, по Сумской в этой колонне прошло более 70 тысяч человек. Это при том, что 31 марта в Харькове за "Еду" проголосовало 67 тысяч, из которых несколько тысяч голосов дали обитатели мест лишения свободы, которых, естественно, на демонстрации не пускают.
Но говорить, что партия власти собрала весь свой электорат, будет неверным. Сбор проходил не по политическим симпатиям, а по распоряжениям руководителей предприятий и вузов, о чем рассказали даже обычно лояльные к власти новости "7-го канала". Такая схема уже работала 7 ноября 1999-го в промежутке между двумя турами президентских выборов и в конце января 2001-го, когда потребовалось защитить гаранта от палаток "Украины без Кучмы".
Между первым и вторым событием последовало 14,5 месяцев, и 15 с небольшим месяцев отделяют вторую манифестацию от нынешнего Первомая. Видимо, власть определила, через какой временной промежуток надо проверять, как работает админресурс по части мобилизации населения.
Кроме того, 1 мая – благодарный повод проверить надежность профсоюзов как тех самых "приводных ремней" между партией и народом, о которых писал Ленин. Ведь раньше – по крайней мере в Харькове – они участвовали в митингах вместе с левыми, хотя и не под столь радикальными лозунгами. А на нынешней демонстрации лозунгов с какими-либо требованиями к властям или работодателям заметно не было. Видимо, уровень зарплаты и цен харьковские профсоюзы вполне устраивает.
В общем, приводные ремни и ресурс поработали даже с избытком - вскоре на самой большой площади Европы стало так много митингующих, что последние колонны стали организованно сворачивать в сад Шевченко. Многие, не послушав речей губернатора, мэра и профбоссов, тут же начинали праздновать. Пятеро немолодых работяг, поставив к молодой сосенке президентский портрет, разлили водку по стопкам и заговорили о том, что все - как прежде, и даже чуть лучше: в саду Шевченко туалет под боком, а раньше после демонстрации приходилось подыскивать подходящий двор на улице Клочковской.
А для многих из тех, кто по молодости лет, не помнит прелестей развитого социализма, романтика массового шествия перекрыла дефекты его организации. Как поведала на телекамеру одна девушка: "Очень понравилось. Нам сказали, что явка обязательна, но мы так прикольно прошлись. Только этот митинг коммунистов нам не понравился". Ее поправили, что митинг как раз был некоммунистический.
Действительно, круг замкнулся. Советская традиция обязательной первомайской демонстрации возрождена. Но нельзя же допускать к возрождению этой традиции коммунистов. Во-первых, потому что они считают себя наследниками той самой партии, которая светлую традицию упустила, устроив перестройку и демократизацию. Во-вторых, потому что коммунисты, даже имея в своих рядах генпрокурора, все равно идут с лозунгами против власти, а традиция советского Первомая – это традиция солидарности народа с властью.
Глядя на радостные лица закусывающих демонстрантов, с трудом верилось словам представителя Харьковской правозащитной группы Инны Захаровой о том, что у них скопилась гора заявлений от граждан, возмущенных насильственной мобилизацией на первомайские торжества, о том, что некий гражданин даже собирается подавать в прокуратуру заявление об угрозах исключения из института его дочери, не желающей возрождать славные традиции.
И пока непонятно, чем являются такие заявления – ростками гражданского сознания или просто атавизмом недолгой украинской демократии.
Но для того, чтобы сходство казалось полнее, надо стать подальше и смотреть через темные очки. Тогда не видно, что флаги не красные, а желто-голубые, и надписи на транспарантах не совсем такие, как 20 лет назад. "Поддерживаем курс президента", "Отечественному производителю – государственную поддержку, "За европейский выбор и дружбу с Россией", "За единую Украину".
Налицо и плюрализм – если 20 лет назад господствовала символика одной партии - то сейчас многих. Кроме знамен пятерки, образовавшей блок "За единую Украину", встречалось и знамя чижовской "Справедливости". Правда, кое в чем плюрализма меньше: тогда несли портреты многих деятелей, сейчас одного. Ради справедливости (уже без кавычек) надо сказать, что портреты Леонида Кучмы на порядок скромнее выполнены, чем портреты Ленина и Брежнева, а лозунгов типа "За единую Украину" - наш рулевой" или "Слава "Единой Украине" не попадалось. Но ведь это только первый Первомай "Единой Украины" в Харькове. Первый Первомай, который власть не отдала левым.
Право выйти на площадь первыми – "Еды" с профсоюзами или левых – оспаривалось в суде. Согласительный совет при горисполкоме ни к чему не пришел. Первоначально стороны планировали демонстрации и митинги на одно и то же время. Затем коммунисты предложили провести свою акцию раньше (отступив от графика, сложившегося у них на протяжении 10 лет). Социалисты же заявили, что поскольку праздник общегосударственный, то приватизировать его нельзя и пожелали пройти одной колонной с профсоюзами и "Едой", но со своей символикой и при условии выступления своего представителя на митинге.
В далеком 89-м Харьковский обком разрешил пройти вместе с официальными демонстрантами и колонне неформалов, которая кричала стоящему на трибуне первому секретарю: "Долой Мысниченко". Но сейчас времена другие и для "заедистов" предложение социалистов оказалось неприемлемым. В итоге секретарь Харьковского обкома СПУ Лойко направила письмо председателю объединения профсоюзов области Антонову с предложением пройти в общей колонне, а мэр Харькова и лидер областной НДП Владимир Шумилкин написал заявление в суд, где просил запретить левым проводить акции на ул. Сумской и пл. Свободы 1 мая с 8 до 10 часов.
Профбоссы на письмо социалистки не ответили, а Дзержинский местный суд заседал 8 часов и в итоге удовлетворил жалобу мэра – частично: левые могли начинать марш по Сумской не с 10, а с 9.15, но первой на площадь все равно вступала "Еда".
Приоритет был отдан партии власти потому, что вместе с ней шли профсоюзы, и ее колонна была на порядок многочисленней. Заявлялось 20 тысяч человек от НДП, по 5 тысяч от остальных едунских партий и 7 тысяч от профсоюзов. Впрочем, по некоторым данным, по Сумской в этой колонне прошло более 70 тысяч человек. Это при том, что 31 марта в Харькове за "Еду" проголосовало 67 тысяч, из которых несколько тысяч голосов дали обитатели мест лишения свободы, которых, естественно, на демонстрации не пускают.
Но говорить, что партия власти собрала весь свой электорат, будет неверным. Сбор проходил не по политическим симпатиям, а по распоряжениям руководителей предприятий и вузов, о чем рассказали даже обычно лояльные к власти новости "7-го канала". Такая схема уже работала 7 ноября 1999-го в промежутке между двумя турами президентских выборов и в конце января 2001-го, когда потребовалось защитить гаранта от палаток "Украины без Кучмы".
Между первым и вторым событием последовало 14,5 месяцев, и 15 с небольшим месяцев отделяют вторую манифестацию от нынешнего Первомая. Видимо, власть определила, через какой временной промежуток надо проверять, как работает админресурс по части мобилизации населения.
Кроме того, 1 мая – благодарный повод проверить надежность профсоюзов как тех самых "приводных ремней" между партией и народом, о которых писал Ленин. Ведь раньше – по крайней мере в Харькове – они участвовали в митингах вместе с левыми, хотя и не под столь радикальными лозунгами. А на нынешней демонстрации лозунгов с какими-либо требованиями к властям или работодателям заметно не было. Видимо, уровень зарплаты и цен харьковские профсоюзы вполне устраивает.
В общем, приводные ремни и ресурс поработали даже с избытком - вскоре на самой большой площади Европы стало так много митингующих, что последние колонны стали организованно сворачивать в сад Шевченко. Многие, не послушав речей губернатора, мэра и профбоссов, тут же начинали праздновать. Пятеро немолодых работяг, поставив к молодой сосенке президентский портрет, разлили водку по стопкам и заговорили о том, что все - как прежде, и даже чуть лучше: в саду Шевченко туалет под боком, а раньше после демонстрации приходилось подыскивать подходящий двор на улице Клочковской.
А для многих из тех, кто по молодости лет, не помнит прелестей развитого социализма, романтика массового шествия перекрыла дефекты его организации. Как поведала на телекамеру одна девушка: "Очень понравилось. Нам сказали, что явка обязательна, но мы так прикольно прошлись. Только этот митинг коммунистов нам не понравился". Ее поправили, что митинг как раз был некоммунистический.
Действительно, круг замкнулся. Советская традиция обязательной первомайской демонстрации возрождена. Но нельзя же допускать к возрождению этой традиции коммунистов. Во-первых, потому что они считают себя наследниками той самой партии, которая светлую традицию упустила, устроив перестройку и демократизацию. Во-вторых, потому что коммунисты, даже имея в своих рядах генпрокурора, все равно идут с лозунгами против власти, а традиция советского Первомая – это традиция солидарности народа с властью.
Глядя на радостные лица закусывающих демонстрантов, с трудом верилось словам представителя Харьковской правозащитной группы Инны Захаровой о том, что у них скопилась гора заявлений от граждан, возмущенных насильственной мобилизацией на первомайские торжества, о том, что некий гражданин даже собирается подавать в прокуратуру заявление об угрозах исключения из института его дочери, не желающей возрождать славные традиции.
И пока непонятно, чем являются такие заявления – ростками гражданского сознания или просто атавизмом недолгой украинской демократии.
