Когда же будут прочитаны письма?
Среда, 4 декабря 2002, 09:36
Парламентские слушания по вопросам политической цензуры открылись в день, когда по поверью, дети начинают писать письма Святому Николаю...
С самого начала понятия "цензура" ассоциировалось, прежде всего, с властью. И именно этим обстоятельством поясняется дискуссия, разгоревшаяся по поводу, есть она или ее нет в Украине. В самом деле, в исходном значении применение цензуры означало то, что существует конкретное государственное учреждение и его чиновники, которые с красным карандашом читают газеты до их выхода в свет и вычеркивают то, что оны считают вредным или опасным для власти.
В меру развития демократических стандартов разные общества по- разному приходили к тому, что цензура вредна не только для общества, но и для самой власти. В современных демократиях созданы необходимые институты, которые делают невозможным применение цензуры в любой форме. Однако что касается переходных обществ, то здесь остается еще немало проблем, связанных как с недоразвитостью демократических институтов, так и нехваткой той самой самодисциплины, которая делает демократию не столько институционным явлением, сколько гражданским выбором обычных людей.
Конечно, в Украине действуют и определенные демократические институты, и вообще есть неплохие законы. Однако существует и цензура. Только не в той первичной форме, как это понималось, скажем, во времена Маркса, а в формах современных, которые предопределяют ее существование спецификой взаимоотношений в четырехугольнике "власть-собственник (основатель) СМИ – руководитель СМИ – журналист". Сразу попробую обосновать, почему я выделяю цензуру среди других средств препятствования выполнению журналистом своих обязанностей. Рассмотрим два примера.
Первый. В типографию, которая тиражирует газету Х, приезжают откормленные ребята с бритыми затылками и говорят директору: "Если ты напечатаешь еще хотя бы один номер газеты Х, мы твою типографию сожжем".
Второй. Государственный служащий ненавязчиво и интеллигентно звонит по телефону главному редактору газеты Х и просит не печатать критический материал, или хотя бы сместить некоторые акценты.
Казалось бы, оба примера иллюстрируют одно и то же, но в разной манере: бандиты просто требуют больше не печатать газету, а чиновник интеллигентно просит снять материал ли подкорректировать. Но и первое, и второе является прямым препятствованием выполнению журналистами своих обязанностей. Однако различия есть. И не столько в манере, сколько в том, что когда выход газеты прекращают бандиты – это одно. А когда снимается или редактируется материал по просьбе чиновника – это уже другое.
В обоих случаях результатом является то, что граждане не получат информации. Но когда в первом случае препятствование работе журналистов является делом милиции, то во втором – это уже не только препятствие, но и цензура. И это уже дело не только милиции, а и общества, которое во время выборов наняло чиновника на работу, проголосовав за его кандидатуру и делегировав от лица миллионов людей и каждого в частности определенные полномочия.
Но общество не нанимало его для того, чтобы он дозировал или корректировал информацию, на основе которой общество будет принимать новые решения. Так как это выгодно лишь чиновнику лично, так как он хочет удержать власть. И потому, хотя, повторяю, результат действий бандита и чиновника одинаковый, а последний ведет себя значительно вежливее, чем бандит, вина чиновника значительно тяжелее, поскольку он совершил это от имени государства, которое, по крайней мере, на бумаге, декларирует свою демократичность.
В то время, как развитые демократии уже давно определили роль и место в обществе свободной печати, мы до сих пор как монахи-философы стараемся придумать велосипед, казуистически дискутируя, что же оно такое, свобода слова, насколько свободной может быть журналистика и влияет или не влияет журналистский материал на действительность.
Интересно, что наличие проблем со свободой слова и журналистов признают сами чиновники. Причем высочайшего ранга. Еще летом 2000 года Леонид Кучма откровенно заявил: "Сложность ситуации, в которой находятся современные украинские медиа полностью иллюстрируют сами газеты и телеканалы. "Украине нужна эффективная, незаангажированная, по-настоящему свободная пресса. Пока что формирование информационного пространства в Украине продвигается сложно. Поскольку (...) некоторые СМИ ставят перед собою задачу не столько информировать общественность, сколько удовлетворять амбиции и интересы кланов. Специфика источников финансирования СМИ нередко определяет субъективный, заангажированный характер деятельности, причем подобные масс-медиа часто действуют не оглядываются на нравственно-правовые, этические нормы." ("Факты ", 8 июня 2000 года).
Леонид Кучма подтвердил, что проблемы со свободой ощущают как частные, так и государственные СМИ: "В Украине действительно нет по-настоящему независимых СМИ. Президент заметил, что в стране существуют государственные СМИ, которые больше похожи на советские, в которых отражается лишь одна точка зрения. В то же время, существует большое количество негосударственных СМИ, которые отражают не те мнения, которые существуют в обществе, а мнение своих собственников".
Выступая перед работниками радио, телевидения и связи в ноябре 2002 года, Леонид Кучма продемонстрировал свою осведомленность: "В особенности досадно, что работники теле- и радиокомпаний не могут в полной мере реализовать принцип свободы журналистского творчества из-за противоречий с бизнес-интересами предпринимательских структур и их собственников. А это часто приводит к тому, что одаренные специалисты перестают служить интересам зрителей и слушателей ради удовлетворения потребностей и амбиций хозяев или определенных политических сил.
Нередко вина за все это перекладывается на государство с соответствующими обвинениями. В Украине уже стала расхожей постоянная фраза: у нас есть свобода слова, но нет свободы средств массовой информации."
(15.11.2001. ВЫСТУПЛЕНИЕ президента Украины Леонида КУЧМЫ перед работниками радио, телевидения и связи - официальный сайт президента Украины).
Во время одной из пресс-конференций, президент признал: "...у нас много частных изданий и сегодня понятно: кто хозяин, тот и диктует политику". Однако, отвечая на вопрос: "что бы Вы сказали журналистам, которые вошли в Независимый профсоюз журналистов и стачкома, которые утверждают, что в Украине существует политическая цензура?", президент Украины Леонид Кучма сказал: "Я б им сказал, что готов вместе с ними садиться и разбираться, что они понимают под политической цензурой на конкретных примерах". (УНИАН, 8.10.02).
Таким образом, можно констатировать:
5. Дискуссия по поводу свободы СМИ, давления на журналистов, ангажированности СМИ, цензуры в форме ограничений в освещении отдельных событий и упоминаний отдельных фамилий идет давно и подтверждением этому являются многочисленные свидетельства.
6. Президент сам говорил о том, что "...некоторые СМИ ставят перед собой задачу не столько информировать общественность, сколько удовлетворять амбиции и интересы кланов. Специфика источников финансирования СМИ нередко определяет субъективный, ангажированный характер деятельности, причем подобные масс-медиа часто действуют, не оглядываясь на нравственно-правовые, этические нормы."
7. Президент сам заявил, что определенные формы цезуры имеют место в государственных СМИ: "...в стране существуют государственные СМИ, которые больше похожи на советские, в которых отражается лишь одна точка зрения."
8. Президент также сам говорил о том, что определенные формы цензуры используются и в частных СМИ, а также о том, что СМИ адекватным образом не удовлетворяют информационных запросов общества: "В то же время, существует большое количество негосударственных СМИ, которые отражают не те мнения, которые существуют в обществе, а мнение своих собственников."
Все это может означать, что в течение продолжительного времени президент Украины и гарант Конституции констатировал прямые или опосредствованные признаки нарушения этой самой Конституции.
Почему же президент, предложил такую правовую логику: вы считаете, что содеяно преступление – докажите. Или другое: проблемы есть, но называть ли их цензурой, в этом еще надо разобраться. Могу предположить, что в обвинениях по поводу наличия политической цензуры президент увидел именно политическое обвинение и отверг его. Однако парадокс состоит в том, что цензура как политическое явление требует в большей мере неполитических, чем политических решений.
Конституция Украины цензуру запрещает. Ну и что? Ее нет, потому что так написано в Конституции? Или может быть она существует. И существует потому, что за 10 лет независимости мы так и не были в состоянии создать действенного системного механизма, который бы обеспечивал воплощение в реальной повседневной жизни того, что написано в очень красивых и демократических, и тем не менее, абсолютно оторванных от реалий законах. Имею в виду то, что за 10 лет мы так и не смогли урегулировать взаимоотношения в четырехугольнике "власть - собственник (основатель) СМИ – руководитель СМИ – журналист".
И именно эта неурегулированность, плюс экономическая нестабильность, изменчивость законодательства, которое к свободе слова, на первый взгляд, не имеет никакого отношения, дает возможность чиновнику высказывать свои пожелания относительно содержания журналистских материалов собственнику. Так как собственник, даже если он абсолютно современен и стремится развивать свою газету или телеканал как бизнес, а не инструмент политического влияния и пропаганды, хорошо знает, что существует налоговая, пожарная, санитарная и прочие службы, которые в случае его нелояльности к чиновнику, заработают на полную мощность. И тогда редактор получает указание от собственника. А журналист – от редактора.
Более того, часто на журналиста и давить не надо. Достаточно взять принесенный с места события сюжет, где согласно журналистским стандартам, все сбалансировано, представлены разные позиции и высказывания разных сторон, и просто отредактировать во время монтажа – изъять синхрон неугодного политика, а потом еще дописать дикторский текст с соответствующими оценками.
Таким образом, неурегулированность взаимоотношений между властью, собственниками, редакторами и журналистами порождает еще одну проблему. А именно - катастрофический спад профессиональности СМИ. Но когда редактор вынужден заниматься не топ-новостями, а заказухой, то завтра и для журналиста перестает существовать то, что еще вчера считалось новостью.
Спад профессиональности СМИ выражается в конкретных процессах и явлениях:
6. Ряд СМИ сократили объем новостийных программ.
7. Информационные программы ведущих телеканалов начали напоминать одна одну.
8. Освещение фактов все активнее стало подменяться версиями и комментариями событий, причем, опять-таки по смыслу практически одинаковыми на разных телеканалах.
9. Образовалось два параллельных информационных поля: в интернете речь идет об одних событиях, а в традиционных СМИ по другому – при чем по поводу отдельных событий различия бывают настолько разительны, что может сложиться впечатление, что интернет и традиционные СМИ освещают события в двух разных странах.
10. В новостийных передачах ведущими телеканалов грубо нарушается принцип объективности, плюрализма и сбалансированности, что выражается в представлении лишь одной точки зрения, а другая сторона если и представляляется, то лишь в виде критических комментариев ведущих на фоне "картинки". Вместе с тем в качестве экспертов или интервьюеров также приглашаются преимущественно представители одной стороны.
Если возвратиться к проблеме отношений, следует честно признать: сложность проблемы, таким образом, не столько в том, что существуют плохие собственники и редакторы, которые давят на журналистов, а в том, что и собственники, и редакторы, и журналисты часто являются одинаково бесправными. Более того, одно дело журналисту отважиться на решительный шаг, хлопнуть дверью, уволиться с работы в надежде найти другую. И совсем другая – поставить под угрозу и собственный бизнес, и рабочие места сотен людей. И это при том, что открыв новую газету или студию, собственник точно знает, что столкнется с точь-в-точь такими же правилами игры.
Поэтому разрубить этот узел, который туго обернулся вокруг проблемы цензуры, можно лишь тогда, когда будет поставлена задача добиться не директивной ее отмены, а отмены по сути. И сделать это можно лишь в одинаковой мере защитив собственника, реактора и журналиста. Конечно, при этом не следует забывать еще об одном нюансе. А именно, чтобы представители этой тройки сами были защищены.
Справедливые правила взаимоотношений в четырехугольнике: власть - собственник СМИ - руководитель СМИ – журналист можно установить без первого участника, то есть без власти. Но без договоренностей и взаимодействия собственника, редактора и журналиста сделать это невозможно. Власть, скажем, на уровне парламента, может утвердить очередное решение или закон, которым бы закреплялась роль и место СМИ в обществе, а их деятельность предусматривала бы соблюдение тех профессиональных стандартов объективности, сбалансированности информации, нейтральности к результатам информирования.
Однако только собственники совместно с редакторами и журналистами могут разработать, скажем, внутренние нормативные документы, которые бы учитывали специфику и особенности каждого отдельного СМИ, однако при этом обязательно включали бы в себя основные общеевропейские принципы деятельности СМИ и журналистов. Только собственники совместно с редакторами и журналистами могут договориться, что на основе этих документов они составляют трехсторонние контракты и потом каждая из сторон следит за их выполнением, а нарушения контракта квалифицирует как препятствование законной профессиональной деятельности журналистов, которое проходит по статье 171 Уголовного кодекса Украины.
Почему нужны новые внутренние нормативные документы? Почему бы не ввести соответствующие изменения в уставы и программные концепции? Дело в том, что внедрение новых нормативных документов, скажем, "Положений о редакционной политике", выгодно отличается от других вариантов тем, что, в отличие от того, если бы общеевропейские нормы записывались в редакционные уставы или программные концепции, чтобы на их основании составлять контракт между собственником, руководителем СМИ и журналистом, внедрение "Положений о редакционной политике" не требует трудоемкой и продолжительной процедуры перерегистрации уставов, программных концепций, а затем не тянет за собой необходимость перелицензирования.
Что нужно сделать, чтобы руководители действительно захотели пойти на такой шаг? И здесь уже слово за властью. Бесспорно, любой нормальный собственник заинтересован в прибыли. Так же бесспорно, что одним из основных критериев в медиа-бизнесе является оперативность, правдивость и неангажированность информации. Вот только дело в том, что собственник в нашей ситуации, можно предположить, не совсем классический, так как с одной стороны хочет и использует СМИ для достижения политических целей через неестественную для них функцию пиара и пропаганды, а с другой – еще и хочет иметь доход как нормальный бизнесмен.
Свидетельством этому – недавняя конференция по вопросам рекламы, организованная Независимой Ассоциацией вещателей при участии профильного парламентского комитета. Руководители и менеджеры ведущих телеканалов справедливо делали акцент на том, что залогом независимости СМИ является прибыльность, основным источником которой является увеличение объемов рекламы. Предлагалось разрешить рекламу алкоголя и табака, а также перерывать рекламой фильмы. Прошу прощения, но по оценкам многих экспертов за последние 2-2,5 года объем рекламного рынка возрос почти на 40%. Разумеется, это произошло прежде всего в пользу ведущих, а не провинциальных ТРК.
Иначе говоря, ведущие СМИ начали зарабатывать больше, но стали еще менее свободными. Однако они требуют либерализации рекламного законодательства, лишь бы зарабатывать еще больше, но при этом кормить общество тем самым недоброкачественным продуктом. На самом деле так не бывает. Чтобы поощрить собственников более скорыми темпами превращения своих медиа из пропагандистов и агитаторов в нормальные цивилизованные СМИ, общество может пойти на определенные уступки. Даже ценой определенного вреда для себя. Но только в том случае, когда вместе с тем получит качественную информацию и выполнение СМИ своих основных функций - от чего, снова таки, выиграет.
Конечно, все это требует и законодательных изменений экономического характера, так и изменений в законодательстве о СМИ. Однако одно лишь внесение этих изменений вместе с шагами навстречу друг другу всех сторон не только сделает отношения между собственниками СМИ, их руководителями и журналистами прозрачными и справедливыми, а и подчеркнет для СМИ ту роль, которую они призваны выполнять в обществе, обеспечит защиту прав собственников, руководителей СМИ и журналистов, сделает невозможным прямое или опосредствованное давление власти на основателя или держателя акций, их, в свою очередь, на – менеджеров и продюсеров, а последних – на журналистов, а значит, сделает невозможным само явление цензуры именно в жизни, а не бумаге.
Так вот, пусть дети пишут письма Святому Николаю. Их обязательно прочитают. Дети просят подарки, например – куклы или машинки. Они не знают того, сколько усилий взрослые, должны приложить, чтобы детские мечты сбывались. Давайте и мы, взрослые, определимся, чего мы хотим. Так как среди дел, которые определяют насколько страна развита и насколько в ней счастливое детство, проблема свободных медиа, ей-богу, не последняя. И тогда и наши, и детские желания точно сбудутся.
Дети пишут письма. Пора их читать.
С самого начала понятия "цензура" ассоциировалось, прежде всего, с властью. И именно этим обстоятельством поясняется дискуссия, разгоревшаяся по поводу, есть она или ее нет в Украине. В самом деле, в исходном значении применение цензуры означало то, что существует конкретное государственное учреждение и его чиновники, которые с красным карандашом читают газеты до их выхода в свет и вычеркивают то, что оны считают вредным или опасным для власти.
В меру развития демократических стандартов разные общества по- разному приходили к тому, что цензура вредна не только для общества, но и для самой власти. В современных демократиях созданы необходимые институты, которые делают невозможным применение цензуры в любой форме. Однако что касается переходных обществ, то здесь остается еще немало проблем, связанных как с недоразвитостью демократических институтов, так и нехваткой той самой самодисциплины, которая делает демократию не столько институционным явлением, сколько гражданским выбором обычных людей.
Конечно, в Украине действуют и определенные демократические институты, и вообще есть неплохие законы. Однако существует и цензура. Только не в той первичной форме, как это понималось, скажем, во времена Маркса, а в формах современных, которые предопределяют ее существование спецификой взаимоотношений в четырехугольнике "власть-собственник (основатель) СМИ – руководитель СМИ – журналист". Сразу попробую обосновать, почему я выделяю цензуру среди других средств препятствования выполнению журналистом своих обязанностей. Рассмотрим два примера.
Первый. В типографию, которая тиражирует газету Х, приезжают откормленные ребята с бритыми затылками и говорят директору: "Если ты напечатаешь еще хотя бы один номер газеты Х, мы твою типографию сожжем".
Второй. Государственный служащий ненавязчиво и интеллигентно звонит по телефону главному редактору газеты Х и просит не печатать критический материал, или хотя бы сместить некоторые акценты.
Казалось бы, оба примера иллюстрируют одно и то же, но в разной манере: бандиты просто требуют больше не печатать газету, а чиновник интеллигентно просит снять материал ли подкорректировать. Но и первое, и второе является прямым препятствованием выполнению журналистами своих обязанностей. Однако различия есть. И не столько в манере, сколько в том, что когда выход газеты прекращают бандиты – это одно. А когда снимается или редактируется материал по просьбе чиновника – это уже другое.
В обоих случаях результатом является то, что граждане не получат информации. Но когда в первом случае препятствование работе журналистов является делом милиции, то во втором – это уже не только препятствие, но и цензура. И это уже дело не только милиции, а и общества, которое во время выборов наняло чиновника на работу, проголосовав за его кандидатуру и делегировав от лица миллионов людей и каждого в частности определенные полномочия.
Но общество не нанимало его для того, чтобы он дозировал или корректировал информацию, на основе которой общество будет принимать новые решения. Так как это выгодно лишь чиновнику лично, так как он хочет удержать власть. И потому, хотя, повторяю, результат действий бандита и чиновника одинаковый, а последний ведет себя значительно вежливее, чем бандит, вина чиновника значительно тяжелее, поскольку он совершил это от имени государства, которое, по крайней мере, на бумаге, декларирует свою демократичность.
В то время, как развитые демократии уже давно определили роль и место в обществе свободной печати, мы до сих пор как монахи-философы стараемся придумать велосипед, казуистически дискутируя, что же оно такое, свобода слова, насколько свободной может быть журналистика и влияет или не влияет журналистский материал на действительность.
Интересно, что наличие проблем со свободой слова и журналистов признают сами чиновники. Причем высочайшего ранга. Еще летом 2000 года Леонид Кучма откровенно заявил: "Сложность ситуации, в которой находятся современные украинские медиа полностью иллюстрируют сами газеты и телеканалы. "Украине нужна эффективная, незаангажированная, по-настоящему свободная пресса. Пока что формирование информационного пространства в Украине продвигается сложно. Поскольку (...) некоторые СМИ ставят перед собою задачу не столько информировать общественность, сколько удовлетворять амбиции и интересы кланов. Специфика источников финансирования СМИ нередко определяет субъективный, заангажированный характер деятельности, причем подобные масс-медиа часто действуют не оглядываются на нравственно-правовые, этические нормы." ("Факты ", 8 июня 2000 года).
Леонид Кучма подтвердил, что проблемы со свободой ощущают как частные, так и государственные СМИ: "В Украине действительно нет по-настоящему независимых СМИ. Президент заметил, что в стране существуют государственные СМИ, которые больше похожи на советские, в которых отражается лишь одна точка зрения. В то же время, существует большое количество негосударственных СМИ, которые отражают не те мнения, которые существуют в обществе, а мнение своих собственников".
Выступая перед работниками радио, телевидения и связи в ноябре 2002 года, Леонид Кучма продемонстрировал свою осведомленность: "В особенности досадно, что работники теле- и радиокомпаний не могут в полной мере реализовать принцип свободы журналистского творчества из-за противоречий с бизнес-интересами предпринимательских структур и их собственников. А это часто приводит к тому, что одаренные специалисты перестают служить интересам зрителей и слушателей ради удовлетворения потребностей и амбиций хозяев или определенных политических сил.
Нередко вина за все это перекладывается на государство с соответствующими обвинениями. В Украине уже стала расхожей постоянная фраза: у нас есть свобода слова, но нет свободы средств массовой информации."
(15.11.2001. ВЫСТУПЛЕНИЕ президента Украины Леонида КУЧМЫ перед работниками радио, телевидения и связи - официальный сайт президента Украины).
Во время одной из пресс-конференций, президент признал: "...у нас много частных изданий и сегодня понятно: кто хозяин, тот и диктует политику". Однако, отвечая на вопрос: "что бы Вы сказали журналистам, которые вошли в Независимый профсоюз журналистов и стачкома, которые утверждают, что в Украине существует политическая цензура?", президент Украины Леонид Кучма сказал: "Я б им сказал, что готов вместе с ними садиться и разбираться, что они понимают под политической цензурой на конкретных примерах". (УНИАН, 8.10.02).
Таким образом, можно констатировать:
5. Дискуссия по поводу свободы СМИ, давления на журналистов, ангажированности СМИ, цензуры в форме ограничений в освещении отдельных событий и упоминаний отдельных фамилий идет давно и подтверждением этому являются многочисленные свидетельства.
6. Президент сам говорил о том, что "...некоторые СМИ ставят перед собой задачу не столько информировать общественность, сколько удовлетворять амбиции и интересы кланов. Специфика источников финансирования СМИ нередко определяет субъективный, ангажированный характер деятельности, причем подобные масс-медиа часто действуют, не оглядываясь на нравственно-правовые, этические нормы."
7. Президент сам заявил, что определенные формы цезуры имеют место в государственных СМИ: "...в стране существуют государственные СМИ, которые больше похожи на советские, в которых отражается лишь одна точка зрения."
8. Президент также сам говорил о том, что определенные формы цензуры используются и в частных СМИ, а также о том, что СМИ адекватным образом не удовлетворяют информационных запросов общества: "В то же время, существует большое количество негосударственных СМИ, которые отражают не те мнения, которые существуют в обществе, а мнение своих собственников."
Все это может означать, что в течение продолжительного времени президент Украины и гарант Конституции констатировал прямые или опосредствованные признаки нарушения этой самой Конституции.
Почему же президент, предложил такую правовую логику: вы считаете, что содеяно преступление – докажите. Или другое: проблемы есть, но называть ли их цензурой, в этом еще надо разобраться. Могу предположить, что в обвинениях по поводу наличия политической цензуры президент увидел именно политическое обвинение и отверг его. Однако парадокс состоит в том, что цензура как политическое явление требует в большей мере неполитических, чем политических решений.
Конституция Украины цензуру запрещает. Ну и что? Ее нет, потому что так написано в Конституции? Или может быть она существует. И существует потому, что за 10 лет независимости мы так и не были в состоянии создать действенного системного механизма, который бы обеспечивал воплощение в реальной повседневной жизни того, что написано в очень красивых и демократических, и тем не менее, абсолютно оторванных от реалий законах. Имею в виду то, что за 10 лет мы так и не смогли урегулировать взаимоотношения в четырехугольнике "власть - собственник (основатель) СМИ – руководитель СМИ – журналист".
И именно эта неурегулированность, плюс экономическая нестабильность, изменчивость законодательства, которое к свободе слова, на первый взгляд, не имеет никакого отношения, дает возможность чиновнику высказывать свои пожелания относительно содержания журналистских материалов собственнику. Так как собственник, даже если он абсолютно современен и стремится развивать свою газету или телеканал как бизнес, а не инструмент политического влияния и пропаганды, хорошо знает, что существует налоговая, пожарная, санитарная и прочие службы, которые в случае его нелояльности к чиновнику, заработают на полную мощность. И тогда редактор получает указание от собственника. А журналист – от редактора.
Более того, часто на журналиста и давить не надо. Достаточно взять принесенный с места события сюжет, где согласно журналистским стандартам, все сбалансировано, представлены разные позиции и высказывания разных сторон, и просто отредактировать во время монтажа – изъять синхрон неугодного политика, а потом еще дописать дикторский текст с соответствующими оценками.
Таким образом, неурегулированность взаимоотношений между властью, собственниками, редакторами и журналистами порождает еще одну проблему. А именно - катастрофический спад профессиональности СМИ. Но когда редактор вынужден заниматься не топ-новостями, а заказухой, то завтра и для журналиста перестает существовать то, что еще вчера считалось новостью.
Спад профессиональности СМИ выражается в конкретных процессах и явлениях:
6. Ряд СМИ сократили объем новостийных программ.
7. Информационные программы ведущих телеканалов начали напоминать одна одну.
8. Освещение фактов все активнее стало подменяться версиями и комментариями событий, причем, опять-таки по смыслу практически одинаковыми на разных телеканалах.
9. Образовалось два параллельных информационных поля: в интернете речь идет об одних событиях, а в традиционных СМИ по другому – при чем по поводу отдельных событий различия бывают настолько разительны, что может сложиться впечатление, что интернет и традиционные СМИ освещают события в двух разных странах.
10. В новостийных передачах ведущими телеканалов грубо нарушается принцип объективности, плюрализма и сбалансированности, что выражается в представлении лишь одной точки зрения, а другая сторона если и представляляется, то лишь в виде критических комментариев ведущих на фоне "картинки". Вместе с тем в качестве экспертов или интервьюеров также приглашаются преимущественно представители одной стороны.
Если возвратиться к проблеме отношений, следует честно признать: сложность проблемы, таким образом, не столько в том, что существуют плохие собственники и редакторы, которые давят на журналистов, а в том, что и собственники, и редакторы, и журналисты часто являются одинаково бесправными. Более того, одно дело журналисту отважиться на решительный шаг, хлопнуть дверью, уволиться с работы в надежде найти другую. И совсем другая – поставить под угрозу и собственный бизнес, и рабочие места сотен людей. И это при том, что открыв новую газету или студию, собственник точно знает, что столкнется с точь-в-точь такими же правилами игры.
Поэтому разрубить этот узел, который туго обернулся вокруг проблемы цензуры, можно лишь тогда, когда будет поставлена задача добиться не директивной ее отмены, а отмены по сути. И сделать это можно лишь в одинаковой мере защитив собственника, реактора и журналиста. Конечно, при этом не следует забывать еще об одном нюансе. А именно, чтобы представители этой тройки сами были защищены.
Справедливые правила взаимоотношений в четырехугольнике: власть - собственник СМИ - руководитель СМИ – журналист можно установить без первого участника, то есть без власти. Но без договоренностей и взаимодействия собственника, редактора и журналиста сделать это невозможно. Власть, скажем, на уровне парламента, может утвердить очередное решение или закон, которым бы закреплялась роль и место СМИ в обществе, а их деятельность предусматривала бы соблюдение тех профессиональных стандартов объективности, сбалансированности информации, нейтральности к результатам информирования.
Однако только собственники совместно с редакторами и журналистами могут разработать, скажем, внутренние нормативные документы, которые бы учитывали специфику и особенности каждого отдельного СМИ, однако при этом обязательно включали бы в себя основные общеевропейские принципы деятельности СМИ и журналистов. Только собственники совместно с редакторами и журналистами могут договориться, что на основе этих документов они составляют трехсторонние контракты и потом каждая из сторон следит за их выполнением, а нарушения контракта квалифицирует как препятствование законной профессиональной деятельности журналистов, которое проходит по статье 171 Уголовного кодекса Украины.
Почему нужны новые внутренние нормативные документы? Почему бы не ввести соответствующие изменения в уставы и программные концепции? Дело в том, что внедрение новых нормативных документов, скажем, "Положений о редакционной политике", выгодно отличается от других вариантов тем, что, в отличие от того, если бы общеевропейские нормы записывались в редакционные уставы или программные концепции, чтобы на их основании составлять контракт между собственником, руководителем СМИ и журналистом, внедрение "Положений о редакционной политике" не требует трудоемкой и продолжительной процедуры перерегистрации уставов, программных концепций, а затем не тянет за собой необходимость перелицензирования.
Что нужно сделать, чтобы руководители действительно захотели пойти на такой шаг? И здесь уже слово за властью. Бесспорно, любой нормальный собственник заинтересован в прибыли. Так же бесспорно, что одним из основных критериев в медиа-бизнесе является оперативность, правдивость и неангажированность информации. Вот только дело в том, что собственник в нашей ситуации, можно предположить, не совсем классический, так как с одной стороны хочет и использует СМИ для достижения политических целей через неестественную для них функцию пиара и пропаганды, а с другой – еще и хочет иметь доход как нормальный бизнесмен.
Свидетельством этому – недавняя конференция по вопросам рекламы, организованная Независимой Ассоциацией вещателей при участии профильного парламентского комитета. Руководители и менеджеры ведущих телеканалов справедливо делали акцент на том, что залогом независимости СМИ является прибыльность, основным источником которой является увеличение объемов рекламы. Предлагалось разрешить рекламу алкоголя и табака, а также перерывать рекламой фильмы. Прошу прощения, но по оценкам многих экспертов за последние 2-2,5 года объем рекламного рынка возрос почти на 40%. Разумеется, это произошло прежде всего в пользу ведущих, а не провинциальных ТРК.
Иначе говоря, ведущие СМИ начали зарабатывать больше, но стали еще менее свободными. Однако они требуют либерализации рекламного законодательства, лишь бы зарабатывать еще больше, но при этом кормить общество тем самым недоброкачественным продуктом. На самом деле так не бывает. Чтобы поощрить собственников более скорыми темпами превращения своих медиа из пропагандистов и агитаторов в нормальные цивилизованные СМИ, общество может пойти на определенные уступки. Даже ценой определенного вреда для себя. Но только в том случае, когда вместе с тем получит качественную информацию и выполнение СМИ своих основных функций - от чего, снова таки, выиграет.
Конечно, все это требует и законодательных изменений экономического характера, так и изменений в законодательстве о СМИ. Однако одно лишь внесение этих изменений вместе с шагами навстречу друг другу всех сторон не только сделает отношения между собственниками СМИ, их руководителями и журналистами прозрачными и справедливыми, а и подчеркнет для СМИ ту роль, которую они призваны выполнять в обществе, обеспечит защиту прав собственников, руководителей СМИ и журналистов, сделает невозможным прямое или опосредствованное давление власти на основателя или держателя акций, их, в свою очередь, на – менеджеров и продюсеров, а последних – на журналистов, а значит, сделает невозможным само явление цензуры именно в жизни, а не бумаге.
Так вот, пусть дети пишут письма Святому Николаю. Их обязательно прочитают. Дети просят подарки, например – куклы или машинки. Они не знают того, сколько усилий взрослые, должны приложить, чтобы детские мечты сбывались. Давайте и мы, взрослые, определимся, чего мы хотим. Так как среди дел, которые определяют насколько страна развита и насколько в ней счастливое детство, проблема свободных медиа, ей-богу, не последняя. И тогда и наши, и детские желания точно сбудутся.
Дети пишут письма. Пора их читать.
