Историческая ответственность Мороза
Вторник, 16 марта 2004, 16:44
Констатация глубокой эволюции, которую испытал Мороз с 1990 года, сейчас стала общепризнанным тезисом. Когда еще в 2000 группа научных работников Киево-Могилянской Академии готовила книгу "Украинские левые", мы на обложке книги отделили портрет Мороза от Симоненко, Витренко, Ткаченко и поместили его рядом с тризубцем и социал-демократической розой.
Действительно, он прошел путь от лидера коммунистической "группы 239" до демократа, государственного деятеля, лидера партии, которая вступает в Социнтерн. Украинское общество получило левоцентристскую демократическую оппозицию, так называемую "некоммунистическую левую". В то время как деятельность лидеров СДПУ(о) может дискредитировать саму идею социал-демократии, партия Мороза сохраняет шансы на то, чтобы заполнить социал-демократическую нишу.
Но эти шансы могут быть реализованы, если Украина сохранит хотя бы некоторые черты демократического режима. А ответ на этот вопрос ныне во многом зависит от того, какую линию поведения, каких союзников и какие приоритеты изберет Александр Мороз.
Некоторые поступки Мороза ставят вопрос: насколько глубоко продуманными остаются его действия, способен ли он делать выводы не только из побед, но и из поражений. Скажем, и после поражения во время президентских выборов 1999 Мороз продолжал верить, что ему накануне выборов клали на стол настоящие результаты социологических опросов относительно его выхода во второй тур.
Но ведь все опросы серьезных, не дискредитированных социологических учреждений, а также экзит-пулы во время самих выборов показывали, что Мороз не выходит во второй тур. (И дело, кстати, не только в том, что власть отрезала Мороза от СМИ и переиграла его технологически, а и в том, что его кампания была вялой).
Но и после поражения Мороз продолжал повторять, что победные реляции были правильные, а вся проблема – в фальсификациях власти.
Еще один пример: часто упоминавшаяся в последнее время ситуация с "Сельскими вестями". Отсутствие своевременной, принципиальной реакции Мороза свидетельствовала или о непонимании, или о неспособности, или о нежелании выработать четкую позицию относительно провокационных публикаций в газете, которыми власть и воспользовалась.
Я искренне присоединяюсь к тем, кто желал всего наилучшего Морозу во время его недавнего 60-летия. Но важно, чтобы юбилей и все красивые слова о юбиляре (в том числе и в приветствиях от Кучмы и от Симоненко) не затмили тех проблем, перед которыми оказался сейчас Мороз.
Один из аналитических комментариев к юбилею заканчивался упоминанием о возможном повторении феномена Миттерана (который шел к победе целых 16 лет после первой неудачной попытки), о котором в свое время писали и мы в выводах к вышеупомянутой книге.
Но именно поэтому украинские коммунисты и не хотят реально поддерживать Мороза, так как боятся, что тот повторит путь Миттерана, который победил, используя голоса коммунистов, а его дальнейшая политика привела к тому, что французские социалисты и коммунисты поменялись местами, и теперь уже коммунисты превратились в "младших партнеров" социалистов.
Будьте реалистами: коммунисты едва ли захотят поддерживать Мороза в президенты, и потому во второй тур он не попадет. Возможно, это одно из объяснений, почему Мороз так рассчитывает на политическую реформу, которая ограничит президентские права.
С другой стороны, это его давняя идея, и в целом эту реформу можно расценивать как шаг в правильном направлении, которое отвечает интересам Украины. Собственно, о повышении роли правительства, премьера, парламента сейчас не говорит лишь ленивый.
Следует отдать должное Морозу и в том, что он отстаивал сохранение прямых выборов президента. Но насколько оправданной является поддержка социалистами проекта "Медведчука-Симоненко" в целом? Можно ли быть романтически-наивным в переговорах с администрацией президента?
Тезис о том, что надо ограничивать власть президента, верен, но нельзя же вырывать это из контекста. Владимир Фесенко в газете "День" (№ 38, 2004) указывает, что президент сохраняет часть полномочий, что власть премьера будет ограничена парламентскими расписаниями.
Но это же общее распределение полномочий будет наполнено абсолютно конкретным политическим содержанием: с нашими олигархами, силовыми наездами, покупкой голосов и т.п. Поэтому нарисованный Анатолием Гриценко в статье "Пролонгация" пессимистический сценарий ("Зеркало недели", № 7) выглядит намного реалистичнее.
Серьезные политики (а Мороз, очевидно, принадлежит к ним) не могут игнорировать этот вариант. Как и Гриценко, я голосовал на выборах 2002 года за партию Мороза, и не потому, что мне эта партия нравилась больше всего, а потому, что считал принципиальным, чтобы социалисты были представлены в парламенте – так как это было важно для украинской демократии.
Но теперь выглядит так, как будто СПУ подыгрывает существующему режиму в его сохранении. "Не заговорить Кобзаря" – слова Мороза на митинге 9 марта возле памятника Шевченко – касаются именно разговоров социалистов о политреформе.
Когда-то ряд аналитиков уже говорил об определенных мессианских моментах в мировоззрении Мороза. Возможно, это и объясняет частично, почему он подыгрывает Медведчуку, рассчитывая на реализацию своих давних идей.
Хотя кроме этого, возможно, есть и другие элементы. Скажем, накануне парламентских выборов 2002 далеко не все в руководстве социалистов были уверены, что партия преодолеет 4% барьер. Ясно, что при внедрении 3% барьера социалисты практически при любом раскладе окажутся в парламенте 2006.
Только не надо думать, что в этом парламенте они будут играть первую скрипку. Абсолютно понятно, что нестабильность в парламенте возрастет, и олигархи получат дополнительные возможности "корректировать" голосование небольших фракций. А кроме того, что будет мешать провластным структурам изменить этот закон еще до выборов 2006, не говоря уже о дальнейшем периоде, или "добавить" после 2006 г. еще и вторую палату?
Не настораживает ли Мороза то, как к его позиции теперь все чаще апеллируют властные СМИ? Не окажется ли Мороз в роли... Витренко? Возможно, это суровые слова, но политику, который претендует на то, чтобы определить судьбу страны, надо подумать и над этим. Конечно, могут сказать, что и без голосов Мороза реформу могут протолкнуть. И это правда. Но авторитет Мороза легитимизирует действия власти.
Кстати, одним из ключевых тезисов и власти, и Мороза является то, что если реформа не будет проведена сейчас, она не будет проведена никогда, так как нигде в мире не было такого, чтобы новый президент сокращал собственные полномочия.
Но дело в том, что наши политики часто недостаточно знакомы с зарубежным опытом. Лишь один пример: срок пребывания французского президента при власти был сокращен с 7 лет (что было введено де Голем) до 5 лет за время президентства голиста Ширака именно накануне президентских выборов 2002, на которых Ширак вторично и победил.
Говорят еще, что проблема – в Ющенко и его команде: не хотят они обсуждать с Морозом реальные контуры будущего правления. Если это так (что полностью вероятно), то ответственность будет ложиться и на Ющенко также. Но если Мороз претендует на определение будущего страны, то должен подумать, чем обернется для страны именно его личная позиция.
К сожалению, похоже на то, что наша власть считается лишь с силой. Посмотрите, как, ощутив возможный выигрыш в проталкивании конституционных изменений, осмелели представители власти и сам президент. О гарантиях он уже не хочет говорить (по крайней мере, на словах).
Почему? Гарантии (а этот путь, как по мне, был бы абсолютно нормальным ходом оппозиции) может предоставить сильный игрок. А гарантии от ослабленного нового президента для нынешнего главы государства будут мало что значить, он их получит в контролируемом олигархами парламенте.
Социалист Мороз должен вспомнить и об уроках истории. Одна из причин поражений социалистического Центрального Совета состояла в том, что его возглавляли не политики, а историки, писатели, люди с романтическими взглядами.
Победил жесткий прагматик Владимир Ульянов. В национал-коммунистическом лагере романтически настроенные боротьбисты мечтали про равноправное партнерство советских Украины и России, а Ленин уже давал приказ об уничтожении этой партии.
Как бы не вышло так, что за разговорами о политической реформе выиграет нынешний глава АП, а проиграют и Ющенко, и Мороз, и Янукович, и, в конце концов, вся страна. А тогда зашагаем (объединено) в "светлое будущее", сценарий которого выписывают пока что другие люди.
Автор: Алексей Гарань, доктор исторических наук, директор Школы политической аналитики при НаУКМА, редактор книги "Украинские левые: между ленинизмом и социал-демократией"
Действительно, он прошел путь от лидера коммунистической "группы 239" до демократа, государственного деятеля, лидера партии, которая вступает в Социнтерн. Украинское общество получило левоцентристскую демократическую оппозицию, так называемую "некоммунистическую левую". В то время как деятельность лидеров СДПУ(о) может дискредитировать саму идею социал-демократии, партия Мороза сохраняет шансы на то, чтобы заполнить социал-демократическую нишу.
Но эти шансы могут быть реализованы, если Украина сохранит хотя бы некоторые черты демократического режима. А ответ на этот вопрос ныне во многом зависит от того, какую линию поведения, каких союзников и какие приоритеты изберет Александр Мороз.
Некоторые поступки Мороза ставят вопрос: насколько глубоко продуманными остаются его действия, способен ли он делать выводы не только из побед, но и из поражений. Скажем, и после поражения во время президентских выборов 1999 Мороз продолжал верить, что ему накануне выборов клали на стол настоящие результаты социологических опросов относительно его выхода во второй тур.
Но ведь все опросы серьезных, не дискредитированных социологических учреждений, а также экзит-пулы во время самих выборов показывали, что Мороз не выходит во второй тур. (И дело, кстати, не только в том, что власть отрезала Мороза от СМИ и переиграла его технологически, а и в том, что его кампания была вялой).
Но и после поражения Мороз продолжал повторять, что победные реляции были правильные, а вся проблема – в фальсификациях власти.
Еще один пример: часто упоминавшаяся в последнее время ситуация с "Сельскими вестями". Отсутствие своевременной, принципиальной реакции Мороза свидетельствовала или о непонимании, или о неспособности, или о нежелании выработать четкую позицию относительно провокационных публикаций в газете, которыми власть и воспользовалась.
Я искренне присоединяюсь к тем, кто желал всего наилучшего Морозу во время его недавнего 60-летия. Но важно, чтобы юбилей и все красивые слова о юбиляре (в том числе и в приветствиях от Кучмы и от Симоненко) не затмили тех проблем, перед которыми оказался сейчас Мороз.
Один из аналитических комментариев к юбилею заканчивался упоминанием о возможном повторении феномена Миттерана (который шел к победе целых 16 лет после первой неудачной попытки), о котором в свое время писали и мы в выводах к вышеупомянутой книге.
Но именно поэтому украинские коммунисты и не хотят реально поддерживать Мороза, так как боятся, что тот повторит путь Миттерана, который победил, используя голоса коммунистов, а его дальнейшая политика привела к тому, что французские социалисты и коммунисты поменялись местами, и теперь уже коммунисты превратились в "младших партнеров" социалистов.
Будьте реалистами: коммунисты едва ли захотят поддерживать Мороза в президенты, и потому во второй тур он не попадет. Возможно, это одно из объяснений, почему Мороз так рассчитывает на политическую реформу, которая ограничит президентские права.
С другой стороны, это его давняя идея, и в целом эту реформу можно расценивать как шаг в правильном направлении, которое отвечает интересам Украины. Собственно, о повышении роли правительства, премьера, парламента сейчас не говорит лишь ленивый.
Следует отдать должное Морозу и в том, что он отстаивал сохранение прямых выборов президента. Но насколько оправданной является поддержка социалистами проекта "Медведчука-Симоненко" в целом? Можно ли быть романтически-наивным в переговорах с администрацией президента?
Тезис о том, что надо ограничивать власть президента, верен, но нельзя же вырывать это из контекста. Владимир Фесенко в газете "День" (№ 38, 2004) указывает, что президент сохраняет часть полномочий, что власть премьера будет ограничена парламентскими расписаниями.
Но это же общее распределение полномочий будет наполнено абсолютно конкретным политическим содержанием: с нашими олигархами, силовыми наездами, покупкой голосов и т.п. Поэтому нарисованный Анатолием Гриценко в статье "Пролонгация" пессимистический сценарий ("Зеркало недели", № 7) выглядит намного реалистичнее.
Серьезные политики (а Мороз, очевидно, принадлежит к ним) не могут игнорировать этот вариант. Как и Гриценко, я голосовал на выборах 2002 года за партию Мороза, и не потому, что мне эта партия нравилась больше всего, а потому, что считал принципиальным, чтобы социалисты были представлены в парламенте – так как это было важно для украинской демократии.
Но теперь выглядит так, как будто СПУ подыгрывает существующему режиму в его сохранении. "Не заговорить Кобзаря" – слова Мороза на митинге 9 марта возле памятника Шевченко – касаются именно разговоров социалистов о политреформе.
Когда-то ряд аналитиков уже говорил об определенных мессианских моментах в мировоззрении Мороза. Возможно, это и объясняет частично, почему он подыгрывает Медведчуку, рассчитывая на реализацию своих давних идей.
Хотя кроме этого, возможно, есть и другие элементы. Скажем, накануне парламентских выборов 2002 далеко не все в руководстве социалистов были уверены, что партия преодолеет 4% барьер. Ясно, что при внедрении 3% барьера социалисты практически при любом раскладе окажутся в парламенте 2006.
Только не надо думать, что в этом парламенте они будут играть первую скрипку. Абсолютно понятно, что нестабильность в парламенте возрастет, и олигархи получат дополнительные возможности "корректировать" голосование небольших фракций. А кроме того, что будет мешать провластным структурам изменить этот закон еще до выборов 2006, не говоря уже о дальнейшем периоде, или "добавить" после 2006 г. еще и вторую палату?
Не настораживает ли Мороза то, как к его позиции теперь все чаще апеллируют властные СМИ? Не окажется ли Мороз в роли... Витренко? Возможно, это суровые слова, но политику, который претендует на то, чтобы определить судьбу страны, надо подумать и над этим. Конечно, могут сказать, что и без голосов Мороза реформу могут протолкнуть. И это правда. Но авторитет Мороза легитимизирует действия власти.
Кстати, одним из ключевых тезисов и власти, и Мороза является то, что если реформа не будет проведена сейчас, она не будет проведена никогда, так как нигде в мире не было такого, чтобы новый президент сокращал собственные полномочия.
Но дело в том, что наши политики часто недостаточно знакомы с зарубежным опытом. Лишь один пример: срок пребывания французского президента при власти был сокращен с 7 лет (что было введено де Голем) до 5 лет за время президентства голиста Ширака именно накануне президентских выборов 2002, на которых Ширак вторично и победил.
Говорят еще, что проблема – в Ющенко и его команде: не хотят они обсуждать с Морозом реальные контуры будущего правления. Если это так (что полностью вероятно), то ответственность будет ложиться и на Ющенко также. Но если Мороз претендует на определение будущего страны, то должен подумать, чем обернется для страны именно его личная позиция.
К сожалению, похоже на то, что наша власть считается лишь с силой. Посмотрите, как, ощутив возможный выигрыш в проталкивании конституционных изменений, осмелели представители власти и сам президент. О гарантиях он уже не хочет говорить (по крайней мере, на словах).
Почему? Гарантии (а этот путь, как по мне, был бы абсолютно нормальным ходом оппозиции) может предоставить сильный игрок. А гарантии от ослабленного нового президента для нынешнего главы государства будут мало что значить, он их получит в контролируемом олигархами парламенте.
Социалист Мороз должен вспомнить и об уроках истории. Одна из причин поражений социалистического Центрального Совета состояла в том, что его возглавляли не политики, а историки, писатели, люди с романтическими взглядами.
Победил жесткий прагматик Владимир Ульянов. В национал-коммунистическом лагере романтически настроенные боротьбисты мечтали про равноправное партнерство советских Украины и России, а Ленин уже давал приказ об уничтожении этой партии.
Как бы не вышло так, что за разговорами о политической реформе выиграет нынешний глава АП, а проиграют и Ющенко, и Мороз, и Янукович, и, в конце концов, вся страна. А тогда зашагаем (объединено) в "светлое будущее", сценарий которого выписывают пока что другие люди.
Автор: Алексей Гарань, доктор исторических наук, директор Школы политической аналитики при НаУКМА, редактор книги "Украинские левые: между ленинизмом и социал-демократией"
