Все материалы автора
Нам мало радиации, поэтому еще надо все засорить?. Что планируют сделать с мусорным полигоном в Чернобыльской зоне отчуждения
"Нам мало радиации, поэтому еще надо все засорить?". Что планируют сделать с мусорным полигоном в Чернобыльской зоне отчуждения
Завозить мусор со всей Украины в зону отчуждения, чтобы наконец создать современное экологическое предприятие на месте старого полигона. Начали такой "эксперимент" в ноябре этого года. (укр.)
Избиение, изнасилования, шантаж. Почему в Украине не наказывают за нападения на ЛГБТ
Избиение, изнасилования, шантаж. Почему в Украине не наказывают за нападения на ЛГБТ
"Украинская правда" пообщалась с правозащитниками и ЛГБТ людьми, которые пережили нападения, и узнала, почему такие судебные дела в Украине тянутся годами и что сможет изменить ситуацию. (укр.)
"Мама в камере вскрыла себе вены": истории пленных, которые не попали в список на обмен 
За несколько дней до обмена пленными "Украинская правда" пообщалась с людьми, которые знали: их близкие снова не попали в списки на обмен.  
Отомстить за страшные пытки. История дважды пленника на Донбассе словами его матери
Как это – быть мамой пленного. (укр.)
Добровольцы под прицелом. Почему конгрессмены в США хотят признать "Азов" террористами
Мы разбирались, есть ли у США основания признавать террористами "Азов", и чем заявление 40 конгрессменов может обернуться для Украины. (укр.)
Уйти или остаться. Поможет ли разведения войск закончить войну на Донбассе
Что такое разведения войск, как к нему относятся военные и гражданские, и что происходит в Станице Луганской, где войска развели еще летом. (укр.)
Выбили зубы и сломали ребра. Истории украинских заключенных в ОРДЛО
Мы побывали в Бердичевской исправительной колонии №70, где сейчас содержатся четверо осужденных, которых вывезли с оккупированной территории. Трое из них согласились рассказать о пытках и условиях содержания в "зоне" при оккупационной "власти".
Вятрович: Для некоторых украинцев Майдан и война – это реалити-шоу, которое можно переключить на что-то поспокойнее
Историк о том, реален ли пророссийский реванш, и почему украинцы делают из своих героев жертв. (укр.)
"Для Украины мы – сепаратисты": жена шахтера, предприниматели и чиновница о жизни в оккупации
Истории людей, которые согласились рассказать о жизни на оккупированных территориях Донбасса. (укр.)
Россия – страна, где нет ни пола, ни потолка, где все можно и нельзя одновременно – Виктория Ивлева
Виктория Ивлева одна из немногих, кто открыто поддерживает Украину, признает российскую агрессию и при этом продолжает жить в Москве.
"Я отдал за Украину пять литров крови". Истории борьбы за паспорт с тризубом
Мы пообщались с тремя иностранцами, которые отвоевывают украинский Донбасс, борются с русской пропагандой, но в течение долгих лет не могут получить паспорт с тризубом. (укр.)
Затерянные. Как живут под Черниговом незаконные мигранты из 29 стран
Мы побывалы в Черниговском пункте временного пребывания иностранцев и лиц без гражданства. Он самый большой из трех существующих в Украине. И узнали, кто там находится сейчас, в каких условиях живут эти люди и хотят ли остаться в Украине. (укр.)
Участники войны на востоке Украины: как получить статус УБД и какие льготы он дает ветеранам
Какие льготы дает статус УБД в 2018 и 2019 годах? Что получает участник боевых действий (он же - участник АТО или ветеран войны), его семья и дети? (укр.)
"У 90% населения Крыма нет никакой позиции". Украинцы о жизни в оккупации
Как это: оставаться украинцем в оккупированном Крыму? Рассказывают Елена Попова, которая продолжает оставаться в Крыму, невзирая на два задержания, и Михаил Батрак, который покинул полуостров около месяца тому назад, так и не получив российский паспорт. (укр.)
Переговоры с боевиками, заброшенные могилы и потерянные имена. Рассказ координатора "ЭВАКУАЦИЯ 200"
Как договариваются с боевиками о поиске тел? Кто имеет доступ за линию разграничения? Как распознают погибших еще в 2014-2015 годах? Обо всем этом рассказал координатор "ЭВАКУАЦИЯ 200" подполковник Михаил Котелевский. (укр)
Это только начало. Насилие будет более жестоким – Гандзюк и другие активисты о нападениях на себя
Активисты, которые пережили нападение — Екатерина Гандзюк, Виталий Устименко и Сергей Стерненко, — рассказали, кого считают заказчиками, как развивается следствие и почему, по их мнению, на общественных деятелей все чаще нападают. (укр.)
Блокада Азовского моря: зачем это России и к чему готовиться Украине
"Украинская правда" объясняет, зачем Россия задерживает суда, имеет ли она на это право, и как блокирование Азовского моря влияет на Украину. (укр.)
Эхо войны. Как украинцы разминируют Донбасс
"Украинская правда" побывала на одной из локаций в городе Сватово, где работают деминеры, и узнала, кто и как разминирует изувеченный войной Донбасс. (укр.)
Трезвые ночи: где можно до сих пор приобрести алкоголь после 22.00
Какие пробелы в законе позволяют продавать алкоголь ночью, как ограничение повлияло на криминогенную ситуацию в украинских городах и продолжит ли запрет набирать обороты. (укр.)
Тюрьма Леди Ю
Качановская колония давно стала известна далеко за пределами Харькова. Здесь в 2011-2012 годах отбывала наказание Юлия Тимошенко. (укр.)
Права меньшинства должны быть отвоеванные сейчас – ЛГБТ-люди про "сафари" на активистов, гомофобию и гранты
Страшно ли быть ЛГБТ-человеком в Украине? Почему геи и лесбиянки бежали с востока Украины? Правда ли, что сообщества "подсели" на гранты? (укр.)
Тишина и соловьи поют. Как живет в Чернобыле 86-летний дедушка-самосел
"Украинская правда" побывала в зоне отчуждения и пообщалась с одним из самоселов, 86-летним Леонидом Петровичем Рындюком. Он вернулся в Чернобыль 25 лет назад. И остался. (укр.)