ПОЛИТИКИ ГЕНДЕРНОГО РАВЕНСТВА В КОНТЕНТЕ "УКРАИНСКОЙ ПРАВДЫ"

Общая часть

Мы признаем, что демократия означает равноправное участие женщин и мужчин в общественной жизни.

Гендерное равенство означает сбалансированное присутствие, полномочия, ответственность и участие как женщин, так и мужчин во всех сферах, в частности в СМИ. Достижение гендерного равенства является предпосылкой достижения общественной справедливости.

Мы осознаем, что в нашей работе гендерное равенство существует в двух плоскостях:

• Равенство внутри редакционного коллектива "Украинской правды" — речь идет о равных возможностях и отношении, равном доступе к руководящим должностям, равной оплате труда за одинаковый вид работы и т. д.
• Равенство в контенте, который создает "Украинская правда" — когда речь идет о стремлении к гендерному балансу в выборе экспертов, преодолении гендерных стереотипов, избегании сексизма и т. д.

Мы защищаем права человека, а потому понимаем, что как медиа можем играть положительную роль в борьбе с распространением гендерных стереотипов. Для этого редакция "Украинской правды" будет прилагать усилия, чтобы распознавать, осознавать и преодолевать такие стереотипы.

Эти гендерные политики редакции "Украинской правды" являются частью наших обязательств перед коллективом, партнерами и нашей аудиторией.

Изображение женщин и мужчин в контенте "Украинской правды"

Мы стремимся, чтобы в новостях и материалах о событиях в равной степени упоминались как мужчины, так и женщины. Это позволяет лучше отражать разнообразие нашего общества и показывать мнения и проблемы разных людей.

В наших материалах мы стремимся продвигать положительный образ женщин как активных участниц социальной, спортивной, экономической и политической жизни.

Речь идет также о содержательном участии женщин в материалах в роли эксперток. Мы прилагаем усилия, чтобы предоставлять им слово, вместо того чтобы говорить о женщинах в косвенной форме или упоминать их лишь вскользь.

Мы стараемся создать сбалансированное представительство женщин и мужчин, приглашая экспертов и специалистов по тем темам, в которых женщины представлены несправедливо меньше, в частности в военном деле, армии, политике, экономике, финансах и т. д., а не только в образовании, социальной сфере, культуре и искусстве.

Мы осознаем, что принципы гендерного равенства должны применяться к различным типам редакционного контента, таким как репортажи, колонки, комментарии, документальные фильмы, интервью, ток-шоу и другие.

Мы будем заботиться о гендерном равенстве в материалах по всем сферам, о которых пишем, например, политика, экономика, наука, технологии, развитие сельского хозяйства, спорт и т. д.

Мы избегаем неуместных комментариев о внешности женщин и мужчин.

Например, не акцентируем внимание на их одежде, прическе, макияже и не спрашиваем, есть ли у них время на семью, ведение хозяйства и т. д., когда говорим о выполнении людьми профессиональных обязанностей.

В наших материалах нет места устаревшим стереотипным образам женщин, таким как: "женщина-хранительница", "женщина-барби" или "женщина — слабый пол". Ведь нормы поведения, внешний вид или профессии не зависят от пола.

Мы не распространяем стереотипные образы женственности/мужественности, которые навязывают представления об обязательности определенных типов поведения, личных качеств или внешних признаков для человека того или иного пола.

Важной и полноценной составляющей материалов является визуализация (иллюстрация, коллаж или фотография). Она может усиливать написанный текст, а следовательно, либо распространять принципы равенства, либо ретранслировать гендерные стереотипы.

Мы тщательно подбираем визуализации к нашим материалам, чтобы они соответствовали нашей гендерной политике. В своей работе мы не акцентируем внимание на поле, религии, сексуальной ориентации или гендерной идентичности, национальности или расовой принадлежности, инвалидности, социальном статусе, семейном положении женщин и мужчин, если это не является важной, содержательно обусловленной составляющей материала.

Мы последовательно используем феминитивы в соответствии с украинским правописанием, считая эту практику важной для усиления видимости социального и политического взноса женщин. Использование мужского рода в отношении женщин возможно в прямой речи героев, если они на этом настаивают, но не в косвенной и авторской речи наших материалов.

Преодоление сексизма

При подготовке материалов мы избегаем не только враждебного сексизма, но и доброжелательного. Доброжелательный сексизм — это сексизм, который, так же как и враждебный, дискредитирует женщин, но в более завуалированной форме; его даже можно спутать с комплиментами. Это пассажи о том, что женщины "слабые", "хрупкие", "красавицы".

Мы проверяем свои материалы, применяя правило инверсии (так называемое "правило зеркала") или смену ролей, чтобы помочь проиллюстрировать значение стереотипа. Одинаково ли уместно определенное высказывание выглядело бы в материалах о женщине или о мужчине?

Мы осознаем, что прилагательные "красивая", "милая", "слабая", "сильная" и тому подобные — это оценка, основанная на представлениях авторов о красоте и силе.

Через наши материалы мы поощряем изменения в социальных и культурных моделях поведения женщин и мужчин с целью искоренения предрассудков, обычаев, традиций и всех других практик, основанных на идее неполноценности женщин или на стереотипных ролях женщин и мужчин.

Освещение домашнего и гендерно обусловленного насилия

Мы избегаем распространения контента, который способствует или может способствовать сексуализации и/или объективации женщин и мужчин, то есть процессу обращения с человеком или представления человека как объекта, служащего исключительно для сексуального удовлетворения других.

При освещении темы домашнего насилия проявляем нулевую терпимость к насилию в контенте, помня, что ответственность за насилие лежит только на обидчике, а не на пострадавшем человеке. Учитывая ответственность перед нашей аудиторией, мы стараемся уменьшить чрезмерную сенсационность при подаче информации: не используем стереотипные заголовки и не сопровождаем тексты шокирующими фотографиями или иллюстрациями.

Мы подчеркиваем факт совершенного преступления, а не его детали и эмоции пострадавших, заботимся об их конфиденциальности, учитываем риски повторной травматизации.

Мы используем непредвзятый язык, в котором отсутствуют какие-либо обвинения пострадавших, и избегаем виктимизации, например, не употребляем выражения "сама виновата", "спровоцировала", "сама напросилась", "так была одета", "зачем пошла" и т. п.

Мы используем общую информацию и статистику для представления гендерно обусловленного насилия как социальной проблемы, а не как индивидуальной, личной трагедии или части криминальной хроники.

Мы осознаем, что ответственная журналистика поможет освещению проблемы или явления, а небрежное отношение к освещению чувствительных тем может ухудшить положение и подвергнуть пострадавших дополнительному риску.

Мы разграничиваем сексуальную активность по обоюдному согласию и преступные действия. В частности, избегаем фраз типа "исполнение супружеских обязанностей", "ухаживание", "проявления внимания", "выражение чувств", когда речь идет о сексуальных преступлениях или изнасиловании.

В своих материалах мы используем исключительно корректную терминологию. Например, "потерпевшая" или "человек, переживший травматический опыт", "человек, пострадавший от насилия" вместо "жертва", если пострадавший от насилия человек выжил. Слово "жертва" стигматизирует.

Освещение сексуального насилия, связанного с конфликтом (СНПК)

При освещении сексуального насилия, связанного с конфликтом, мы осознаем, что это одна из самых сложных задач в журналистике и требует серьезной подготовки.

Мы признаем, что сексуальное насилие является военным преступлением и влечет за собой тяжелые физические, психологические, социальные, экономические последствия для пострадавших, свидетелей, а также глубоко дестабилизирует общество.

При подготовке таких материалов мы обязательно обеспечиваем баланс между своим правом на публикацию общественно важной информации и ответственностью за защиту пострадавших, а также влиянием такой информации на нашу аудиторию. Мы избегаем чрезмерной сенсационности.

Мы видим в людях, переживших сексуальное насилие, личности — это означает, что безопасность, здоровье и достоинство людей, переживших сексуальное насилие, имеют для нас наивысший приоритет по сравнению с другими целями.

Мы откажемся от непосредственного интервью с пострадавшим человеком, если есть опасения, что это будет способствовать повторной травматизации. В таком случае мы запишем интервью с психологами, юристами, социальными работниками, которые предоставляют услуги пострадавшим.

Мы поощряем людей, переживших СНПК, всегда иметь с собой "третью сторону", например, кого-то из родных или другого человека, которому они могут доверять во время интервью.

Мы понимаем, что в результате контакта со СМИ для пострадавших могут возникнуть риски повторной виктимизации, репрессий, стигматизации, информационные и другие риски.

Мы уважаем право людей, переживших сексуальное насилие, на контроль и автономность, а потому не обращаемся к ним без предварительного предупреждения. Если мы предполагаем, что непосредственное обращение может травмировать человека, мы используем все доступные нам возможности, чтобы обратиться к нему через посредника — адвоката, близкого человека и т. д., — и только если такие возможности полностью недоступны, будем рассматривать вариант непосредственного обращения.

Мы обеспечим комфорт для пострадавших во время интервью, чтобы избежать повторной травматизации. Признаками повторной травматизации являются, например, очевидные признаки эмоционального стресса, плач, беспокойство, отстраненность, пассивность, вспышки гнева. При появлении таких признаков мы проявим понимание, предложим перерыв или, если необходимо, прекратим разговор, с согласия пострадавших.

Мы будем поощрять людей, переживших СНПК, всегда иметь с собой "третью сторону", например, кого-то из родных или другого человека, которому они могут доверять во время интервью. Мы гарантируем, что не будем оказывать давление на пострадавших, заставляя их раскрывать информацию об их опыте насилия.

Мы четко дадим понять, что пострадавшие могут не отвечать на какие-либо отдельные вопросы. Мы уважаем решение людей, переживших сексуальное насилие, прекратить взаимодействие в любой момент.

Мы обязательно четко сообщаем пострадавшим, какие их фотографии, аудио и/или видео будут распространены нашими СМИ и с какой целью.

Мы убеждены, что неотъемлемая составляющая нашей ответственности заключается в том, чтобы не нанести дополнительную травму тем, кто уже пережил насилие. Это часть нашей ответственности перед читателями и общественностью в целом.

Мы убедимся, что пострадавшие проинформированы о том, что их имена и/или фотографии могут быть обнародованы и видны во всем мире в течение неограниченного времени, а также о последствиях такого обнародования (в частности, что информация, которая будет обнародована, останется в открытом доступе и ее нельзя будет скрыть).

При публикации любых материалов с изображением детей, переживших травматические события, их лица и/или личные данные, которые могут их идентифицировать, должны быть скрыты.

Реализация этих политик

Эти политики изложены в письменной форме и опубликованы в общедоступном режиме. Мы применяем их на практике в ежедневной работе редакции "Украинской правды". Все сотрудники и сотрудницы, штатные или внештатные, обязаны соблюдать эту политику на работе (или в рамках сотрудничества с редакцией "Украинской правды") независимо от своих взглядов.

Главный редактор и редакторы отдельных проектов "Украинской правды" ответственны за реализацию этих политик. Все наши сотрудники и сотрудницы осведомлены об этих политиках.

Эти политики пересматриваются и обновляются с регулярной периодичностью, чтобы соответствовать новым вызовам времени.