Любов, "Шайба", Трускавець. Що відбувається на одній з найстаріших дискотек України

Об этом месте не пишут в СМИ. Его не покажут по ТВ. Здесь лучше не снимать на камеру, чтобы не "засветить" посетителей и не развалить чужие семьи.

Тут не пользуются смартфонами, предпочитая живое общение. Пляшут под хиты Поляковой и Винника. Говорят архаично – не дискотека, а "танцы".

Здесь ищут любовь те, кто уже не молод, но еще полон надежд. 

Что такое "горящая путевка" в Трускавце, почему любовников называют "пожарными", и как на прикарпатском курорте остановилось время, – в репортаже УП с легендарной дискотеки "Шайба". 

Ангелам тут не место

"Приехав на лечение в Трускавец, у вас есть прекрасная возможность найти вторую половинку или закрутить курортный роман. Только представьте: вы гуляете с новым знакомым или знакомой по лесным тропинкам, держась за руки, и ваши чувства зарождаются, как весенняя природа".

Это одно из рекламных интернет-объявлений лишь в самых общих чертах поясняет одно из главных преимуществ курорта.

Бывшая здравница "союзного значения" продолжает манить любителей "попить водички" и совместить полезное с приятным.

О Трускавце, как лучшем городе для любовных утех, слагают легенды.

Один из анекдотов репортерам УП со знанием дела рассказывает местный житель Славик.

Славик десять лет, как он выражается сам, "играл танцы на "Шайбе". Теперь продолжает коротать свой век электриком во Дворце Культуры имени Шевченко.

– Летят как-то два ангела – старший и его ученик, – улыбается он, предвкушая бурную реакцию слушателей. – Молодой увидел мерцающую звездочку на небе. Спрашивает: "Что это?".

Старший отвечает: "Хорошо, что заметил! Это муж изменяет жене. Там у тебя есть работа, нужно все исправить". 

Летят ангелы дальше, – продолжает мужчина, довольно прищуриваясь. – Опять звездочка мигает. Ученик интересуется: "А там что?". Учитель: "А там жена изменяет мужу. Там тоже нужно попотеть".

А потом они видят море звезд – капец как светятся! Младший удивляется: "Старший ангел, что же это такое?". Учитель отвечает: "А это Трускавец. Давай быстрее, полетели! Мы тут точно не справимся".

Рассказав анекдот, Славик довольно заливается громким смехом.

Такая же игривая реакция и у таксиста Анатолия, когда он поясняет тонкости отдыха в Трускавце.

– На "Шайбу" собрались? – подмигивает он многозначительно. – Будете, значит, "пожарными". Вез я одну на вокзал, на поезд, а она мне: "Эх, путевка сгорела!".

– ?! – следует немой вопрос, требующий пояснений.

 – "Путевка горит" – это значит, что отпуск заканчивается, а ты ни с кем… ну, это… не переспал, – поясняет водитель, подбирая приличные слова. – Тех, кто приходят на танцы, чтобы закадрить даму с "горящей путевкой", называют "пожарными". В роли "пожарных" бывают, конечно, и женщины.

Одними из главных "пожарных", по словам трускавчан, стали азербайджанцы, облюбовавшие в последние годы украинский курорт.

Мнение местных на этот счет разделились. Одни ревниво и настороженно относятся к приезжим с Кавказа. Другие же рады любым туристам с толстыми кошельками.

Кобзон, Мороз и изгнание бесов

"Шайба" – так танцпол Дворца культуры им. Шевченко называют из-за его круглой формы.

Сам дворец открыли в 1971-м. Последние 43 года им руководит Михаил Киселичник. Говорит, за почти полвека существования "Шайбы", танцы проводят без перерывов.

Колонки замолкают только несколько раз в году. На Рождество или Пасху сюда приглашают священника, чтобы освятить помещение от бесов и следов чертовщины.

Ирония в том, что сам батюшка во времена своей светской юности тоже приходил поплясать в "Шайбе".

Дискотека сохранилась почти в девственном виде со времен СССР: тот же паркет, сиденья, лестница, потолок. Этот антураж дорог тем, кто приезжал в Трускавец еще молодым, когда деревья были большими, а пломбир и докторская колбаса "самыми вкусными".

Экономика танцев с любовным флером, примерно такова: около 200 посетителей в день, не меньше 72 000 в год, и прибыль от продажи билетов – до двух миллионов гривен.

Читайте также: Все перемелется. Как работает одна из старейших водяных мельниц Украины

Среди знаменитостей, засветившихся в "Шайбе", тут вспоминают, к примеру, бывшего главного социалиста страны Александра Мороза. 

Говорят, танцевал в "Шайбе" и отец Арсения Яценюка.

Михаил Киселичник рассказывает: как-то в конце 70-ых в зале Дворца культуры выступали Иосиф Кобзон и Людмила Сенчина.

После концерта к звездам пришел с вином Алексей Экимян, не безызвестный силовик, генерал-майор милиции, писавший хиты для советской эстрады.

Как утверждает Киселичник, в ту ночь троица родила песню, в которой были такие слова: "Кто не был в "Шайбе", тот не был в Трускавце". Правда, до широкого круга слушателей она так и не дошла.

Стены "Шайбы" видали множество шекспировских драм и любовных историй со счастливым концом. Тут зарождались семьи и распадались тоже.

– Контингент и аура специфические, – предупреждают сотрудники Дворца культуры. – Люди приходят расслабиться, отдохнуть, понимаете? Поэтому мы просим не снимать в "Шайбе" видео или фото.

Как-то во время встречи Старого Нового года конкурсов много было. Стало так жарко, что кто-то из посетителей разделся до майки.

Танцевал он, значит, с женщиной. Когда композиция закончилась, подхватил ее на руки. Кто-то выложил это в интернет. Жена увидела, устроила шкандаль. Хотя там ничего "такого" прям не было, вы не подумайте!

Читайте также: Украинский Хогвартс, или Почему университет Черновцов – настоящее наследие ЮНЕСКО

"Вечір відпочинку"

19:45. Перед наступлением ночи свежий трускавецкий воздух пьянит, наполняя мысли безрассудной легкостью.

У Дворца культуры собираются люди. Они идут прилежно в кассу, расположенную в торце здания. Покупают билеты.

"Вечір відпочинку" – написано на сероватом листке бумаги стоимостью 25 гривен.

Наряды некоторых дам выглядят вызывающе: обтягивающие блузы, яркий макияж и взлохмаченные лаком волосы. Во взгляде – ожидание чуда.

Кажется, они готовы повторить трюк из фильма "Афоня", игриво вскинув руки вверх со словами: "Это энергичный танец!".

Туристы садятся на парапет, обсуждая прошедший день.

– Ох, что-то я пережрала, – жалуется пожилой паре женщина лет 60-ти. – Жанна взяла пюре, какую-то печенку. Мы с Лилькой пельмени в горшочке с грибами. На десерт какие-то фрукты со сливками, мороженое.

На четверых, в общем, – где-то 567 гривен. Без сдачи дала 640. Посчитай – мы посидели на 20 евро! Если я своим в Италии скажу, не поверят.

Веселье в "Шайбе" начинается в 20:30. 

Вначале зал заполняют единицы. Но через час-полтора здесь будет горячо.

"Твой чай прэкрасный!"

Если танцпол "Шайбы" – рай для одиноких, то холл Дворца культуры для них что-то вроде чистилища.

Сидящие за столиками откровенничают о прошлом, попивая пиво, вино или что-нибудь покрепче. Оставляют все свои проблемы, страхи и сомнения перед тем, как отдаться музыке и магическому подмигиванию стробоскопов.

На часах 20:45. В холле тусклый свет и бьет в нос запах жареной рыбы.

– Это мы себе ужин готовим, – поясняет Оксана, женщина в годах за барной стойкой.

Пышная прическа и незатейливое платьице с цветочным принтом. Оксана работает в баре "Шайбы" 16 лет. К постоянным клиентам обращается "солнце", и разрешает курить, не выходя на улицу, только тем, кто ей приглянулся.

Репортеру УП курить разрешает. 

Вместо пепельницы – блюдце с мокрой салфеткой, лайфхак из прошлой жизни, когда были свои представления о сервисе и комфорте.

Несмотря на теплую ночь за окном, за барной стойкой у Оксаны большое изображение Деда Мороза.

Новогодние снежинки, звезды на стенах и прикрепленная к потолку елка, похоже, призваны создавать праздничную атмосферу круглый год.

Стены и воздух слегка вибрируют от звуков саксофона, разогревающего публику на танцполе.

– Апчху! – слышится из-за столика с двумя азербайджанцами.

– Будьте здоровы! – оживляется Оксана за барной стойки.

– Апчху! – не унимается гость.

– Мальчики, перестаньте чихать! – кокетничает она.

– Твой чай прэкрасный! – великодушно отвечает восточный человек в туфлях с длинным носком, встает и уходит в зал в поисках любви.

Читайте также: Крылья, хвосты, тризуб. Как Украина вышла в мировые лидеры легкого авиастроения

Ветер перемен

К 21:30 внутри "Шайбы" стены ходят ходуном.

"Первое лето без него оказалось очень даже ничего. Первое лето без тебя – лучший твой подарок для меня" – терзают душу незатейливые рифмы Оли Поляковой.

В конце песни – аплодисменты. Люди благодарны певице в кокошнике за позитив и легкость бытия.

Азербайджанцы рассредотачиваются по залу с ловкостью Джеймса Бонда. Их позы, движения и взгляды выдают желание казаться здесь главными людьми. И лучшими любовниками на свете.

 – А сейчас кавалеры приглашают прекрасных дам! – дает диджей команду, будто взятую из какой-то далекой, викторианской эпохи.

"Ветер перемен" в исполнении Scorpions – как ироничная иллюстрация того, что со времен "Перестройки" тут мало что изменилось.

Большинство прекрасных дам расходятся с кротостью монашек. Садятся в старые кресла, установленные по кругу.

Кто-то подпирает стены, томно помахивая веерами в ожидании улыбнувшейся удачи.

На танцполе остаются несколько десятков пар, которым посчастливилось найти партнера хотя бы на пять минут медленного танца.

В холле "Шайбы" продолжают выпивать те, кому нужно синхронизировать свое настроение со всеобщим весельем. Повысить градус жизнелюбия, чтобы пуститься в пляс.

Четыре женщины за столиком салютуют вылетающей пробкой из горлышка игристого и звоном бокалов.

Одна увлеченно рассказывает о разводе.

– Он же ж у меня летчик. Толком его не видела, сама ребенка растила, – говорит она.

– Наталья, за тебя! Счастья тебе с твоим новым! – допивают женщины вино.

С уверенностью ледокола они направляются в зал, поправляя юбки и излишне праздничные прически. 

"Сплошные фаяры"

22:30. Несмотря на советский антураж и эстетику, коммунизм в "Шайбе" так и не наступил. Наваривают на ценах в баре примерно вдвое.

Ноль пятую "Хайнекена" продают за 45 гривен, лилипутскую горсть соленого арахиса за 35.

Для тех, кто мечтает проснуться утром со следами поцелуев, – упаковка "Орбита" за 25 гривен.

60-летний Иван Иванович из Молдовы утверждает, что может себе позволить шикануть в баре "Шайбы". Говорит, приехал в Трускавец с 36-летним сыном Денисом. И еще с семью земляками, ищущих приключений.

За полчаса разговора Иван Иванович путается в показаниях. Сначала он дальнобойщик, потом сварщик или тракторист.

В конце вечера, когда алкоголь и музыка поглощают время и пространство, Иван Иванович неожиданно называет себя "вором в законе". А его собутыльник Денис превращается из родного сына в "сироту, сына лучшего друга, погибшего от бандитской пули".

– Прошелся я тут по подиуму (по танцполу "Шайбы" – УП), – говорит то ли сварщик, то ли воровской авторитет. – Понравилась краля, пытался подстроиться к ней. 

Эх, дайте мне ваш возраст, я бы перед ней брейк танцевал! Затащил в постель, а потом утек бы к своей жинке.

– Не молодой я уже, – продолжает Иван Иванович. – Хочу уже чуть-чуть успокоиться. И научить шпингалета Дениса хотя бы чему-то.

– Чему? – интересуемся, глядя сочувственно на молчаливого Дениса.

– Тому, как вести себя в бщств, – подводит заплетающийся язык Ивана Ивановича, но он исправляется, сосредоточенно артикулируя. – В об-щес-тве!

Денис, судя по его благоразумному безмолвию, не возражает.

– Грю ему: "Денис, научу тебя эстетике, культуре поведения за столом", – продолжает Иван Иванович. – Да, я могу скривиться, когда пью "Белую лошадь" (виски White Horse – УП). Она же, эта лошадь, свеклой воняет! Как самогон.

Я пью только хорошую водку. Не хочется тупо бухать. Должна быть куль-ту-ра! Вот сейчас пойду еще один стопарик "Финляндии" за 75 гривен возьму.

Он возвращается быстро за стол, и переводит беседу в сеанс ностальгии.

– Люблю я СССР, – признается Иван Иванович, и обращается к репортеру УП. – Ну, вот скажи – твоему отцу раньше х*ево робылось?

– Раньше было лучше, зара хуже, – вместо журналиста УП свои "пять копеек" вставляет молчаливый Денис.

– Я буду защищать свою родину – Советский Союз! – стучит себя в грудь молдаванин. – Россия, Туркмения, Узбекистан, Украина – это все наше! Что бы вы тут не доказывали – мне до лампочки!

Сейчас пойду и возьму себе еще "Финляндии". И мне все равно, что вы будете доказывать!

"Угрозу" Иван Иванович воплощает мгновенно. Берет на баре очередную порцию токсинов.

Денис молча уходит на танцпол.

– Ладно, – машет рукой Иван Иванович. – Пусть отдохнет от семьи. У него жена, двое детей, это понятно. Но пусть снимет телку! Научится отдыхать.

А я тут и так душой и сердцем расслабляюсь. Сплошные фаяры (говорит с ударением на "я" – УП), понимаете?

– Нет, – честно признаемся.

– Фа-Я-ры! Огонь, то есть (по-английски fire – УП). Дошло? Это когда удовольствия выше крыши!

Читайте также: Украинский Хогвартс, или Почему университет Черновцов – настоящее наследие ЮНЕСКО

"Кручусь как белка в колесе, до умопомрачения"...

К 00:00 на танцполе "Шайбы" остаются самые стойкие. Одни предаются веселью, другие – меланхолии.

Во время победоносных набегов на бар молдаванин Иван Иванович еще держится на ногах. Но крепкий алкоголь вместе с громкой музыкой отправляют в нокаут его изъеденный советской пропагандой мозг. 

– Вы меня разводите? – повышает вдруг голос мужчина, глядя на журналистов УП стеклянными, лишенными смысла глазами. – Не бесите меня, пока я добрый! У меня тут свои люди. Смотрите, выйдете отсюда без рюкзаков!

Те, кто не нашел свою вторую половину в этот вечер, дают Амуру последний шанс. Одиночки, неохотно уходящие с танцпола ближе к полуночи, задерживаются на улице в надежде, что кто-то подойдет и все же заведет знакомство.

– Ой, Люба, в 75-ть – бабка ягодка опять! – смеются две женщины, выходящие из вестибюля, пытаясь привлечь внимание темных мужских силуэтов. 

Но на эту остроумную наживку никто не клюет.

На бордюре напротив входа в вестибюль притаился Руслан, молодой киевлянин неопределенного возраста. Затягиваясь нервно сигаретой, он сканирует покидающих дискотеку – так вполне мог бы начинаться триллер про маньяка.

Руслан называет себя "айтишником" и "космополитом". Хотя больше похож на одинокого и пылкого комсомольца, приехавшего осваивать целину.

– Мне все равно, где жить, – объясняет Руслан свое пребывание в Трускавце. – Я – программист. Главное, чтобы интернет был. 

Шо-то климат тут мне понравился. Комфортно и спокойней, чем в Киеве. Снял квартиру на месяц.

Судя по настрою, Руслан не прочь проснуться с кем-то в одной постели.

– Не, ну а для чего на курорт приезжают? – подозрительно подмигивает он журналистам УП. – Чтобы трубы, кхе-кхе, прочистить. Правда, сюда трезвым лучше не соваться (смеется).

– Ладно, мне надо одну барышню тут встретить, – выбрасывает он истлевшую сигарету, и скрывается в темноте.

"Кручусь как белка в колесе, до умопомрачения. Вся жизнь – как будто карусель. Сплошные приключения" – берет на прощание Олег Винник публику "Шайбы" в сентиментальный плен.

В полночном небе, накрывшем Трускавец, игриво мерцают мириады звезд. 

В эти секунды вспоминается местная легенда, накануне рассказанная электриком Славиком: прямо здесь и сейчас завязывается множество курортных романов, помешать которым не способны даже высшие силы.