Небанальные истины истории или Кое-что из истории ОУН и УПА
На форуме одного харьковского сайта недавно появилось приблизительно такое: "Пусть УПА и присягала Гитлеру, но чем же Сталин лучше бесноватого фюрера? А ведь Красная армия присягала кровавому Сталину! Поэтому осуждать УПА нельзя – она боролась, как могла, в тех страшных условиях между двумя тоталитаризмами!"
Такая логика соображений не упала из неба: она порождается не только незнанием, а и ошибочными знаниями, навеянными постоянным пользователям Интернета статьями о сугубо тоталитарной идеологии лидеров ОУН и исторической случайности, которая сделала невозможным создание в орбите нацистов марионеточного Украинского государства.
Так вот, в самом деле, давайте попробуем разобраться хоть в некоторых вещах.
...В апреле 1941 года в оккупированном нацистами Кракове "крыло Бандеры" провело свой II Большой Сбор ОУН. В принятой этим Сбором программе говорилось, что " тільки справедливий, націоналістичний суспільний лад буде основою сили Української Держави й основою вільного життя всього народу".
Этот порядок должен был быть организован "на основах сильної влади, сильної національної армії й фльоти та одної політичної організації провідного національного активу"; основы эти должны были включать "плянову організацію цілого господарського і суспільного жизни", "поділ на рівні заняття й фахи та відповідно до цього виробничі й професійні організації, побудовані на засаді продукційного солідаризму й рівноправності всіх працюючих", "обмежене приватне, кооперативне й спілкове право власності на господарювання землею й верстатами для тих, які в них працюють", вместе с тем должны были утвердиться "державна власність важкого промислу й транспорту; усунення всякої спекуляції та самоволі й недбальства в господарстві" и т.д.
А еще ОУН-Б выступала " за плянову організацію українською державною владою народного здоров'я, розросту й тугості української раси", "за усунення чужих розкладових впливів", "за новий героїчний зміст української культури", "за свободу сумління й релігійних культів не противних моральній силі нації й інтересам Української Держави".
Все это должно было объединяться с сильной и эффективной социальной защитой всех людей, которые принадлежали к "украинской расе", а вместе с тем лояльных к власти и задействованных в борьбе "проти всіх поглядів і струй, що несуть ослаблення животних сил народу". И, в конце концов, в этих постановлениях содержится пункт о том, что "в Совєтському Союзі жиди – найнадійніша підтримка правлячого більшовицького режиму і авангард московського імперіалізму в Україні..."
Надо ли комментировать, к каким типам идеологий принадлежит эта программа?
Но сразу заметьте, что попытки полностью солидаризовать идеологию и практику ОУН с нацистской не удались через сопротивление двух групп в руководстве организации – Ивана Митринги и Льва Ребета, соответственно, социал-демократов и социал-консерваторов, если обозначить их политическую позицию.
Даже больше: и Митринга, и Ребет выступали за многопартийность, против этнического национализма, против вождизма и только чрезвычайная военно-политическая ситуация удержала их от публичного выступления против Степана Бандеры.
Даже больше: была осуществлена попытка выдвинуть Романа Шухевича на должность председателя руководства ОУН – но тот, в конце концов, отказался, извинившись перед своими сторонниками...
Другими словами, раскол в ОУН-Б (который организационно оформился 1948 года) существовал уже тогда. Так же, как существовал и идейный раскол в ОУН под руководством полковника Мельника – ведь Олег Ольжич и Елена Телига отправились в Киев готовить против нацистов всеукраинское восстание, тогда как сам Мельник и его единомышленники сотрудничали с немецкой властью...
Отказ немецкой власти признать восстановление Украинского государства Бандерой и Стецько только ускорил неминуемые события, не больше.
Осенью 1941 года немецкая оккупационная власть отдает приказы об арестах и уничтожении членов ОУН-Б. Немецкий тоталитаризм оказался братом-близнецом советского. А значит, целиком закономерно началась идеологическая переориентация националистов, сначала – на практике, еще без фиксации в программных документах.
Обратитесь в этом плане к такому щепетильному (но и точному) идеологическому показателю, как антисемитизм. Уже в марте 1942 года, в соответствии с немецким рапортом, "у Житомирі, Кременчуку і Сталіному було заарештовано кілька послідовників Бандери за те, що намагалися схилити населення до ідеї незалежності України.
Тоді ж було встановлено, що група Бандери постачала своїх членів та євреїв, які працювали на цей рух, фальшивими паспортами".
Как видим, пока что речь идет о "своих", "правильных" евреях, которые "перековались" или "благосклонны к украинцам", в отличие от "неправильных", "промосковских" евреев, "жидобольшевиков".
Но практика толкает дальше – с возникновением УПА в ее рядах появляются евреи-врачи, санитары, сапожники, обозники, а потом – и рядовые стрельцы, и боевые командиры. В лесах под охраной УПА появляются еврейские лагеря. В одном из таких лагерей возле Пориц, на Волыни, находилось 100 евреев, а в другом, в Кудрунках, – около 400 людей. Есть данные о нападениях боевых загонов УПА на охранников гетто и освобождение ими нескольких сотен евреев.
Это только один штрих относительно изменения практики ОУН-Б в 1942-43 годах. А вслед за изменениями в практике непременно должны следовать изменения в идеологии, чтобы потом, в свою очередь, формировать практику нового типа.
И вот 1942 года, когда Вермахт направляется на Сталинград, Василий Кук, который возглавляет структуры ОУН-Б на Днепропетровщине (кстати, незаурядная была организация! По свидетельствам НКВД, свыше 5 тысяч лиц! Так что не только Брежневым, Щербицким и Кучмой знаменит этот край), организует работу по переосмысливанию идеологии украинского национализма.
Конечным результатом всего становится проведенный (после продолжительной подготовки под руководством Романа Шухевича) летом 1943 года ІІІ Большой Сбор ОУН. Без Бандеры, Стецько, Ребета и ряда других лидеров, которые заключенные в нацистских концлагерях. Сбор постановляет новую программу ОУН.
"Знищення національного поневолення та експлуатації нації, система вільних народів у власних самостійних державах - це єдиний лад, який дасть справедливу розв'язку національного і соціального питання в цілому світі. ОУН бореться проти імперіялістів і імперій, бо в них один пануючий народ поневолює культурно і політично та визискує економічно інші народи... Тому ми проти російського комуно-большевизму і проти німецького націонал-соціалізму. ОУН проти того, щоб один народ, здійснював імперіялістпчні цілі, "визволяв", "брав під охорону", "під опіку" інші народи, бо за цими лукавими словами криється огидний зміст - поневолення, насильство, грабунок. Тому ОУН бореться проти російсько-большевицьких і німецьких загарбників, поки не очистить України від усіх "опікунів" і "визволителів", поки не здобуде Української Самостійної Соборної Держави (УССД), в якій селянин, робітник і інтелігент могтиме вільно, заможньо і культурно жити та розвиватися".
Ну, как, есть различие с тем, что было в начале 1941 года?
А еще в программе конкретно сказано, за что борется ОУН.
В частности, за "индивидуальное и коллективное пользования землей, в зависимости от воли крестьян", "за свободную работу, свободный выбор профессии, свободный выбор места работы", "за свободу профсоюзов", "за свободный доступ ко всем научным и культурным достояниям человечества", "за свободу печати, слова, мысли, убеждений, веры и мировоззрения.
Против официальных набросов обществу мировоззренческих доктрин и догм", "за полное право национальных меньшинств лелеять свою собственную по форме и по содержанию национальную культуру", "за равенство всех граждан Украины, независимо от их национальности, в государственных и общественных правах и обязанностях, за равное право на работу, заработок и отдых"...
Из программы, открыток и прессы ОУН-Б в это время исчезает лозунг "Украина для украинцев", исчезают слова про "украинскую расу".
Чтобы полностью оценить вес этого решения, замечу вещь, мало известную у нас: именно в это время немецкие ведомства из управления "восточными территориями" переводят украинцев со статуса "унтерменшев" к статусу "одного из арийских народов Европы"...
"Наші цілі здобудемо, вийшовши поза межі України та зв'язавши нашу боротьбу за УССД з боротьбою інших поневолених або загрожених імперіялізмами народів, зокрема народів Сходу, Прибалтики й Балканів, пропагуючи й реалізуючи наше гасло волі народам і людині й права кожного народу на самостійницькі національні держави та протиставитись реакційним концепціям і планам імперіалістів".
Кто-то, впрочем, скажет, что все это были только слова, а на самом деле никакого поворота не происходило. Снова обратитесь к практике.
Не только появление в составе УПА многочисленных воинов другого этнического происхождения (в некоторых регионах, по свидетельству руководителей красных партизан, число неукраинцев в составе УПА достигало 40%-50%!) показывает изменение идеологических вех, а и состояние хозяйства в контролируемых повстанцами районах Волыни.
Как пишет петербургский историк Александр Гогун, в этих районах хозяйство было организовано более эффективно, а крестьяне жили зажиточнее, чем в соседних районах, контролируемых нацистами или красными партизанами...
Далее – лето 1944 года, создание на многопартийной основе Украинского Главного Освободительного Совета – предпарламента Восставшей Украины. Президентом УГОС становится надднепрянец Кирило Осьмак (в 1917-18 годах – член Центрального Совета), одним из его заместителей – галичский либерал Василий Мудрый, премьером и командующим всеми вооруженными силами – Роман Шухевич.
Среди задач, которые ставит перед собою УГОС – "покликати до життя перший український державний уряд та скликати перше українське всенародне представництво".
В одном из номеров "Вестника УГОС", где содержится интервью с Шухевичем – "Чупринкою", читаем такие его слова: " Гарантією справжньої демократичності майбутнього ладу в українській державі є, в першу чергу, широко народний характер українського руху, його безприкладна ідейність.
Український визвольно-ідейний рух зродився з надр українського народу, діяв в ім’я інтересів українського народу. Воля і щастя українського народу – його найбільша мета".
Один из ведущих идеологов ОУН-Б и УГОС – Петр Полтава (Федун) – в те же годы пишет, что повстанцы ведут борьбу, в частности, " за справжню демократію, проти диктатури і тоталітаризму всіх мастей, за свободу слова, друку, зборів, світогляду, за забезпечення за національними меншостями в України всіх національних і громадських прав, проти всесилля поліції, за таку владу в державі, яка найвищим своїм обов'язком уважатиме служіння інтересам народу, а не своїм імперіялістичним плянам".
Борьба длится, она ставит новые задачи. В июне 1950 года конференцией ОУН на украинских землях одобрены уточнения и дополнения программы ОУН-Б. Это состоялось уже после гибели Романа Шухевича, но сформулированы эти изменения еще при его участии.
Теперь в программе прямо сказано о "демократическом порядке" (и не один раз), о "демократическом государственном порядке и справедливом социальном порядке", о "свободе политических и общественных организаций".
Точки над "і" расставлены, причем куда более точно, чем у тех современных партий и организаций, которые любят изображать себя прямыми наследниками ОУН и УПА.
Другими словами, "бандеровцы" на украинских землях прошли тяжелый, но реальный путь к признанию демократических ценностей и борьбы за них. Так вот любые утверждения, что лидеры УПА руководствовались тоталитарной идеологией, по меньшей мере, некомпетентны.
...А парадокс ситуации в том, что сам Степан Бандера этого поворота не принял, и в 1948-54 годах ОУН-Б раскололась на тех, кто и дальше исповедовал вождизм и этнократизм, и на тех, кто раз и навсегда поставил за цель бороться не только за независимую, а и демократическую Украину.
Скажем, Лев Ребет в 1950-х годах главным бедствием украинского освободительного движения называл "преступный шовинизм" и лозунг "Украина для украинцев".
Абсолютное большинство воинов УПА и подпольщиков, которым удалось пробиться на Запад, Бандеру не поддержало, хотя во время войны носило название "бандеровцы"...
И еще один штрих истории - и Ребета, и Бандеру с промежутком в два года убил один и тот же агент КГБ – Богдан Сташинский – по личному приказу "либерала" и "антисталиниста" Никиты Сергеевича Хрущова...
 |
Сергей Грабовский, кандидат философских наук, член Ассоциации украинских писателей
