Увидеть тоталитаризм. Признать трагедии
В своей частной борьбе с западными картографами, на чьих атласах Украина оказалась где-то между Европой и Азией, то есть нигде, Юрий Андрухович приобщает всех нас к Центрально-Восточной Европе.
Отвергнув логические и взяв скорее лирические дефиниции, писатель представляет Центрально-Восточную Европу в частности, как территорию исключительных исторических напряжений, в частности массовых депортаций и выселений, и даже нескольких геноцидов.
Поэты всегда опережают свое время. В будущем настанет тот день, когда своими подписями еврокомиссары и председатели правительств стран ЕС возвратят Украину Европе и, соответственно, картографы отзовут старые тиражи своих недействительных атласов.
Но, сегодня перед украинским обществом стоит параллельная задача - осознать для себя и донести до других трагедию Голодомора как акта геноцида. Который, как и трагедия Холокоста, были вызваны одним общим для зависимых народов злом – тоталитаризмом.
Несвоевременность вопроса?
Целесообразность сегодняшней дискуссии о Голодоморе признается частью интеллигенции, Президентом Украины с его целенаправленными усилиями, и в меньшей степени обществом в целом. На фоне хаоса демократии и экономической лихорадки, для многих эта тема является просто очередным "гуманитарным вопросом", вынесенным на периферию делового сознания.
Притворная несвоевременность дискуссии на эту тему подкрепляется и внутренними страхами: а не станет ли это очередным поводом для углубления раскола в обществе?
Критика возможна с разных сторон: кто-то по ошибке может разглядеть в вопросе геноцида якобы присущий украинцам "комплекс жертвы", который подталкивает нас усматривать в своих трагедиях внешние факторы и легко входить в роль вечно угнетенного "слабого звена".
Вместе с тем другие опасаются ухудшения отношений с Россией. Якобы с мировым признанием Голодомора как акта геноцида Украина будет требовать второго Нюрнберга и непременно пригласит туда нынешнее руководство России, что, явно, не соответствует действительности.
Голодомор и Холокост, не смотря на разные характеры и разное измерение трагедий, могут быть рассмотрены в контексте переосмысления роли тоталитаризма в мире. Либо коммунистического во времена Сталина, либо нацистского при Гитлере.
Сталинизм (не путать со всем периодом советской власти) как и нацизм, подавили для украинцев в свое время традицию создания государства, сейчас оцененную всем обществом как традицию независимости.
Украинско-еврейское взаимопонимание
Общий корень трагедий украинского и еврейского народов, причиной которых стал тоталитаризм – один из наименее исследуемых вопросов. Эти исследования, которые должны перерасти в другого рода исследования – что общего между нашими народами в их многовековой истории, должны указать на обоюдные поиски свободы и желание государственности.
Но, к сожалению, сегодня история сосуществования евреев и украинцев описана скорее в конфликтном ключе. Еврейская община в Украине, как и еврейское общество в целом, мучительно воспринимают те невыясненные моменты, которые, по их мнению, указывают на преследование евреев со стороны украинцев.
Вместе с тем, в очередной раз следует подчеркнуть, что исторический анализ сожительства наших народов в течение не одного столетия способен привести яркие примеры согласия и взаимообогащения наших культур.
Наша настойчивость в желании объясниться должна пересилить историческую традицию Израиля как государства. Так сложилось, что Холокост в глазах еврейского народа является выражением самого радикального мирового зла.
Память обо всей глубине трагедии священна. Абсолютность зла Холокоста доминирует в общественном мнении. Именно поэтому еврейское общество и власть по сей день официально оказывают молчаливое сопротивление признанию других подобных трагедий.
Вместе с тем, значительная часть интеллектуалов, в частности и всемирно известный словенский философ Славой Жижек, на глазах которого разворачивалась Балканская трагедия, предполагают существование не менее черных страниц мировой истории.
Признавая Холокост ужасным, что не может поддаваться никакому сомнению, Жижек предполагает, что "сталинизм является более серьезной философской проблемой, чем нацизм". Открытость для комплексного видения мировой истории позволяет каждому из нас принять и чужую боль.
В эти дни президент Украины находится с государственным визитом в Израиле. Он попробовал убедить Кнессет признать Голодомор как акт геноцида. Оказывается, Кнессет еще не готов прислушаться к нашим аргументам.
Хотя на внешней арене в случае с Румынией Ющенко уже продемонстрировал умение четко отстаивать национальные интересы в сложных вопросах, в проблеме Голодомора одних усилий государства недостаточно. Это должен быть вдумчивый и преисполненный терпения диалог между нашими народами.
Этому могли бы оказывать содействие прежде всего украинско-еврейские культурные проекты. История быта, музыки, медицины, живописи. Культурное наследство одного только Бруно Шульца говорит о тесном переплетении равноправных культур. Украинские бизнесмены могли бы оказывать содействие не только таким проектам, но и обратиться к еврейскому обществу с вопросом о Голодоморе.
Открытость в отношениях между Израилем и Украиной демонстрируется в намеченной отмене визового режима. Большее количество деловых и туристических контактов между странами только будет оказывать содействие преодолению взаимных предубеждений.
Хочется также верить, что одиночные проявления антисемитизма в Украине являются рецидивами достаточно неблагополучной социально-экономической ситуации, но не станут определяющим фактором в общении наших культур.
Польша и Украина: модель согласия
Только во времена независимости поляки и украинцы открыли для себя черные страницы своей общей истории.
Операция Висла, Волынская трагедия – поколения тех, чьи деды могли преследовать друг друга, сегодня говорят об этом если не во весь голос, то довольно откровенно.
Еще несколько лет тому назад, в 2003 году, украинцы для поляков занимали четвертую ступень снизу по критерию наименее симпатичной нации. Во время публичных дискуссий, в том числе и на трудные темы общих прошлых противостояний и боли, история, казалось бы, должна была развести нас по разным углам ринга.
Тем не менее, уже через два года, не без оглядки на демократические изменения в Украине, 74% поляков посчитали возможным историческое примирение с украинцами.
Таким образом, сегодня поляки и украинцы демонстрируют, что способны стать выше общих исторических оскорблений.
Наше общее будущее стережет толерантность, и сегодня уже невозможно представить вражду между двумя странами, тем более, что обе выбрали общие ценностные ориентиры. Демократии, как известно, между собою не враждуют.
 |
