Все материалы автора
Новой гранью стали прятки от мобилизации. Записки из ОРЛО
Как мы? А ведь так сразу не скажешь. В сравнении с теми, кто сейчас находится в подвалах, лишился жилья и спокойствия, хорошо. Мы в безопасности. Только это хорошее состояние кажется таким только на первый взгляд и очень условно.
Праздник, где взрывают машины и не утихают выстрелы. Жительница Луганска о жизни в городе
"Праздник, где взрывают машины и не утихают выстрелы". Жительница Луганска о жизни в городе
Утром было ощущение, что все происходящее в Луганске с пятницы, 18 февраля – затяжной кошмар. Невозможно в трезвом уме спокойно понять и принять все то, что происходит.
О том, что происходит сейчас. Записки из ОРЛО
"Все, кто хочет будущего для своего ребёнка, уезжают отсюда". Записки из ОРЛО
Когда кто-то спрашивает, почему мы не уехали из Луганска, я всегда теряюсь. Дом. Мама. Мама не захотела оставлять дом, а я маму. Так, будто понятно, внешне соглашаются многие с моей нехитрой логикой.
Так сложилось или некуда ехать: почему люди остаются в ОРЛО?
Всех, кто живет в "республике", можно объединить в две группы. Первая – это те, кто живет здесь просто, потому что так сложилось. Не от безысходности, а именно потому что их дом здесь.
Записки из ОРЛО: каждый раз мне нужно пояснять, почему я именно здесь
Мне кажется, я никогда еще не испытывала такой сильной растерянности как сейчас. Вероятно, это какой-то синдром отсроченного горя, когда только спустя время ты осознаешь, что с тобой приключилось.
Записки из ОРЛО: тема брошенных родителей одна из самых актуальных последние 8 лет
Если уйти от очередной попытки утереть нос Украине даже в этом, нужно сказать, что тема брошенных родителей одна из самых актуальных последние восемь лет.
Записки из "ЛНР": ирония всего случившегося очевидна
Летом 2014-го нам определённо повезло. Мы остались живы, наше имущество не пострадало, а такие неувязки как потеря работы, страх и лето в погребе можно воспринимать совершенно по-разному.
Записки из "ЛНР": мы как бы вернулись в голодные девяностые
После 2014 года у меня появился бзик – еда. Это известный феномен, тот, кто переживал что-то подобное, долго и как бы не всегда чувствует не столько сам голод, сколько страх возможного голода.
Записки из "ЛНР": стариковское "дожить бы" стало лейтмотивом всего
Самое основное отличие между тем, что было до событий 2014 года и есть сейчас, это жизнь короткими промежутками, жизнь сегодня на сегодня без четкого понимания своего завтра.
"Отдельной темой этой войны могли бы идти судьбы животных"
Отдельной темой этой войны могли бы идти судьбы животных. Хороший вышел бы фильм о доброте и человечности – не о людях, а о животных. Ведь, как известно, самого настоящего человека можно разглядеть во взгляде собаки.
Как живется в Луганске после 2014 года: 4 истории
Четыре невыдуманные истории людей, которые рассказали о своей жизни в Луганске после 2014 года.
Записки из "ЛНР": "Мы все, оставшиеся и пережившее все здесь, с неким дефектом"
Бегаю по аптекам в поисках лекарства для ребенка. Препарат есть, не дефицит, только его стандартная цена везде 600 рублей за флакон, а если чуть поднатужится, то его же можно найти за 487 рублей по удаленным аптечным точкам.
Какой он – учитель в "ЛНР"?
Я всегда считала, что один из синонимов слова "учитель" это "святой". Как иначе описать эту увлеченность профессией, жертвенность, самоотдачу. А потом мой ребенок пошел в первый класс, и я поняла, что, как и многие, наивно попалась на удочку очень удобного мифа.
Как это – представлять свою старость
Мама говорит, что у меня фантазии ни на йоту. Ее вообще нет. И если меня просят что-то представить, я себе все представляю или неправильно, или вообще не могу себе это вообразить. Но именно старость я представляю себе очень отчетливо.
"В нынешнем Крыму поражает многое"
Мы редко задумываемся о том, как здорово обладать чем-то, пока не теряем этого. Вероятно, такова природа человека. С Крымом у меня ровно такие же отношения.
"...Не мне должно быть стыдно за то, что моя семья оказалась в зоне войны"
Летом 2014 года в этот поселок на линии разграничения прилетало часто и много – почти ко всем. К маме во двор падали снаряды дважды. Дом уцелел, и мама в сравнении с другими часто повторяла, что нам легче, чем им – нам есть где жить, а остальное починим.
О проблемах в "ЛНР"
Cпросите, что важно для таких вот брошенных стариков, и они скажут вам, что не война или размер пенсии, а именно одиночество, к которому никак не привыкнуть.
Абсолютный ноль "до войны", или О бедности в "ЛНР"
Именно "до войны" тот абсолютный ноль, которым меряется здесь все: прожиточный минимум, возможности и личное счастье.
Записки из "ЛНР": "лишь бы не было войны", или чему она нас научила
Вы чего-нибудь боитесь? Ну, как в детстве, также сильно? Я в детстве боялась больше всего на свете смерти моей мамы. Сама мысль об этом была парализующей, как ожог.
Какой он "успешный успех" в "ЛНР"
За семь лет я не встретила никого, кто стал бы жить гораздо лучше, чем жил до событий 2014 года.
Заметки из "ЛНР": местный шик и китч
Местный китч – возможности и деньги, друзья и гибкость взглядов. Это как большие мобилы когда-то, как длинные тачки, как цепи на шее в палец толщиной.
Записки из "ЛНР": как война в Луганске развязала всем руки
Нас было шестеро, и мы все были совершенно разными. Общее, понятно, тоже было, но отличий было куда больше – и возраст, и семейное положение, и жизненные установки, и вкусы.
Любовь в "ЛНР": разводы от разочарования и идиллия на фоне войны
Вы как понимаете любовь? Я скажу сразу, мои представления о том, как может быть, очень сильно отличаются от того, как случается.
Записки из "ЛНР": потери этой войны, которые за шесть лет так и не восполнились
В конце нашей улицы еще летом 2014 года снаряд попал в гараж. Гараж сгорел дотла, остались только массивные ворота – одна стена, и то бутафорская. Если идти мимо, то можно через щели в воротах увидеть небо, сгоревшую грушу во дворе и обломанные огнем зубья старых стен.
Записки из Луганска: привычка быть виноватыми внутри "республики"
История эта о том, кому жить лучше – нам здесь или им там. История бесконечная, длиною в шесть лет. История, в которой знаки "больше" – "меньше" постоянно меняются местами.