История и международное право запрещают амнистию за российские военные преступления

Оригинальная версия этой статьи на английском языке была опубликована на Just Security.

20 ноября 2025 года [[002 ]] в 80- годовщину начала основного Нюрнбергского процесса, который наказал нацистское руководство за агрессию и массовые зверства Второй мировой – появились детали нового предлагаемого "мирного" плана для завершения российской войны. Эта инициатива, которая является, скорее, попыткой подтолкнуть Киев к капитуляции, чем реальным путем к миру, сейчас пересматривается. Однако она озвучила одно из неизменных требований Кремля: полную амнистию за зверства, совершенные в ходе агрессии. Именно за те преступления, которые Нюрнберг наказал – и стремился предупредить.

Символизм Нюрнберга просматривается во многих измерениях нынешней российской агрессии против Украины. Россия отрицает любые преступления Красной армии во время Второй мировой и уголовно наказывает их освещение. Утверждая нарратив о своей якобы уникальной роли в спасении мира от нацизма и представляя нас, украинцев, якобы как их правопреемников, Россия позиционирует себя как освободительницу, которая сама никогда не совершает преступления – ни во время Второй мировой, ни в ходе действующей агрессии. Отсюда запрос на полную амнистию.

Требования Кремля по амнистиям не новые – они озвучивались постоянно, с начала российского вторжения в 2014 году. Во время и после Минских переговоров 2015 года Россия выступала против не только уголовных производств по военным преступлениям, а и любой- широкой поддержки пострадавших, путем репараций или других инициатив переходного правосудия.

Эти требования противоречат духу и нормам международного права.

Международное право четко предусматривает обязанность государств расследовать, наказывать и предупреждать международные преступления – военные преступления, преступления против человечности, геноцид и агрессию, – а также серьезные нарушения прав человека, как - насильственные исчезновения и пытки. Ратифицированные всеми странами мира Женевские конвенции о защите гражданских лиц, военнопленных и раненых на войне также обязывают государства расследовать или экстрадировать предполагаемых военных преступников. Сроки давности к международным преступлениям не применяются – эти деяния могут быть наказаны десятилетия спустя после их совершения.

"Военные" амнистии разрешаются, но только во внутреннем вооруженном конфликте и только за протестную деятельность – не за самые тяжкие международные преступления. В ответ на волну амнистий за зверства военных хунт во время демократических преобразований и мирных процессов в Латинской Америке, Межамериканский суд по правам человека неоднократно подчеркивал недопустимость амнистий за серьезные нарушения прав человека.

Межамериканская комиссия по правам человека рекомендовала государствам отменить законодательство со слишком широким подходом к амнистиям. Нюансировано построенные уголовные производства способствуют установлению истины и существенно влияют на более широкое послевоенное восстановление общества.

Преступления россиян в отношении украинских гражданских и военнопленных хорошо задокументированы. Это широкомасштабные пытки и сексуальное насилие, насильственные исчезновения, депортация детей и таргетированные обстрелы больниц, энергоинфраструктуры и гражданских объектов.

Читайте также: Репортаж с судов над путинской бандой. Основан на реальных событиях

Несколько соображений не позволяют Украине – и ее демократическим партнерам, которые придерживаются принципа верховенства права, – согласиться на амнистию или де-факто безнаказанность за указанные преступления.

Во-первых, передача дополнительных территорий Кремлю, как предлагает "мирный" план, подвергнет еще большее количество украинцев угрозе российских преступлений. По международному праву, запрет пыток, военных преступлений, преступлений против человечности и геноцида является абсолютным. Россия регулярно нарушала этот запрет, совершая или поддерживая многочисленные зверства в Грузии, Сирии, Украине , ЦАР и других странах, – а также выйдя из Конвенции Совета Европы против пыток. Заключение договоров, по которым украинцы будут под прямым контролем российских властей, под постоянной угрозой подобных зверств и не будут иметь шанса на правосудие, будет нарушать ключевые императивные нормы международного права, отклонение от которых недопустимо. Согласно ст. 53 Венской конвенции о праве международных договоров, такие договоренности будут ничтожными, то есть – юридически недействительными изначально.

Во-вторых, кремлевские требования об амнистии, первично незаконные, не могут ограничить многочисленные международные расследования российских преступлений. Кроме более 204 000 производств в Украине, российские зверства также расследуются Международным уголовным судом (МУС), который уже выдал шесть ордеров на арест кремлевских чиновников, и третьими странами, по принципу универсальной юрисдикции.

Совет Европы недавно поддержал создание Специального трибунала за преступление агрессии против Украины. По международному праву, договоры не создают обязательства для третьих сторон (ст. 34-35). Зато все страны обязаны расследовать международные преступления – или выдать лиц, подозреваемых в их совершении, для такого расследования.

Независимо от того, какие временные условия могут быть навязаны Киеву, страны по всему миру должны продолжать расследование зверства россиян, присоединиться к Спецтрибуналу по агрессии и усилить поддержку МУС, в его работе как по Украине, так и других вооруженных конфликтов.

И самое главное: правосудия за военные преступления всегда требовали мы, украинцы, даже в самые сложные периоды полномасштабного вторжения. 82% украинцев считают судебные процессы "очень важными". 90% наших сограждан подчеркивают параллельную роль более широких механизмов правосудия, как-то репарации и установление истины. Такой комплексный подход разделяют ключевые международные акторы: Следственная комиссия ООН по Украине, Спецдокладчик ООН по пыткам и Комиссар Совета Европы по правам человека отмечают, что правосудие является не препятствием, а предпосылкой для устойчивого мира для Украины.

Любой компромисс по обеспечению ответственности для российских преступников окончательно подорвет шаткую систему международного уголовного правосудия, которую мы пошагово строили со времен Второй мировой и Нюрнберга. Амнистии российским военным преступникам бросят тень на авторитетность МУС в один из самых уязвимых периодов его существования и поставят под сомнение его действующие ордера на арест, не только Владимира Путина, но и других государственных лидеров. Россия использует тактику двойных ударов и методично совершает массовые зверства в Украине, Сирии, Мали и других странах.

Кремль также укрывает бывшего Президента Сирии аль-Ассада, ответственного за массовые пытки и другие серьезные преступления против сирийского гражданского населения.

Если Кремль получит карт-бланш за совершенные зверства – это будет сигнал безнаказанности жертвам аль-Ассада и других преступников, которых поддерживает Россия.

Если Кремль избежит ответственности за причиненные украинцам преступления против человечности, это существенно ослабит многолетние международные усилия по заключению международного договора по преодолению этих преступлений.

Нюрнберг не был идеальным. Гитлер и ряд его приспешников избежали ответственности, совершив самоубийство или воспользовавшись возможностью "залечь на дно" с развертыванием Холодной войны. Некоторые осужденные про-нацистские предприниматели быстро вышли на свободу, потому что Европа ускоряла свое послевоенное экономическое восстановление. Но несмотря на все недостатки Нюрнберга, он был "одним из самых впечатляющих примеров уступки Силы Здравому смыслу", как отметил Роберт Джексон, Главный прокурор от США на Нюрнбергском процессе (и судья Верховного суда США). Именно Нюрнберг не позволил чиновникам типа Геринга и Риббентропа разгуливали свободно, без следствия или суда.

Мы не должны допустить обратный прецедент сегодня.

Екатерина Бусол, юридический советник Международного центра переходного правосудия, доцент Киево-Могилянской академии и Британского института международного и сравнительного права