Сбалансированная концепция языковой политики

Проживая с рождения в Севастополе, я был вынужден серьезно заняться языковой проблемой примерно с 1994-95 годов, когда опубликовал статьи в "Бизнесе", "Голосе Украины" и местной печати.

В 2005-2006 годах мною была предпринята попытка представить пример проекта сбалансированной концепции правящей коалиции в секретариат президента, в Верховную Раду. Затем эта концепция в более подробном виде была опубликована в "Зеркале недели".

Она основывалась на установлении баланса между государственным украинским языком и региональными языками и языками коренных народов. Её обоснованию была посвящена специальная брошюра, которая публиковалась в Интернете.

К сожалению, за исключением нескольких рабочих бесед, эта концепция мало кого заинтересовала.

Она не была интересна ни политикам востока, эксплуатировавшим тему введения второго государственного языка, ни политикам запада, не желавшим никаких языковых компромиссов, кроме единого государственного языка.

Сегодня точно такая основа имеется в проектах закона о языках Партии регионов. При этом предлагается, по сути, концептуальный закон о так называемых базовых языках.

В принципе, это можно считать позитивным шагом на пути к компромиссу. Однако, как показывает анализ проекта, он недостаточно сбалансирован.

Поэтому оппозиционным силам было бы желательно направить усилия не на полное отрицание подобного проекта, а на его совершенствование и дальнейшее сбалансирование.

Это может послужить росту взаимопонимания между востоком и западом Украины.

В чем суть дополнений, которые могут усилить и сбалансировать данный закон.

1. Главным недостатком данного проекта, и многих других, является упрощенный подход к языку как объекту прав человека, со ссылкой на принятую в ООН Декларацию. То есть, мол, надо людям предоставить свободный выбор, а каждый сам решит, на каком языке разговаривать.

На самом деле, очевидно, что в случае свободной конкуренции языков победит сильнейший, который вытеснит более слабый язык.

Именно поэтому в той же ООН, для сбалансирования и компенсации негативных последствий такой конкуренции, в начале этого тысячелетия была срочно принята Конвенция ЮНЕСКО об охране нематериального культурного наследия. К этой конвенции присоединились десятки стран.

Украина тогда в тот список не вошла.

Главная задача этой конвенции - "содействовать сохранению языкового разнообразия, что является неотложной задачей, учитывая темпы исчезновения языков, в среднем, два языка в месяц".

В соответствии с этой конвенцией страны должны прилагать серьезные усилия, находить пути мотивации, чтобы языки сохранялись, чтобы носители языка восстанавливали свои культурные привычки, а не теряли их.

Следовательно, в базовом законе или концепции должны быть прописаны принципы поддержания языковой среды: стимуляция языков в сфере обслуживания, образования, в культурной жизни, поддержка информационного пространства.

2. Нежелание считаться с разрушительными последствиями предшествующей национальной и языковой политики, в результате которой многие языки и культуры не только в Украине, но и в СНГ, понесли серьезные потери.

В Украине, по разным данным, уже около половины этнических украинцев либо совсем не владеют, либо не пользуются в быту родным языком. Таких - большинство на востоке и юге Украины.

С точки зрения Конвенции ЮНЕСКО - это гуманитарная катастрофа.

Однако местные политики, используя односторонне толкование прав человека, предлагают, как минимум, сохранить статус-кво и стоят насмерть против увеличения количества украинских школ, представляя это как ущемление прав "русскоязычных" граждан.

Безусловно, те грубые, кавалерийские методы, которые использовались для восстановления языкового и культурного наследия, абсолютно неприемлемы.

И я бы в связи с этим не возражал против защиты прав "русскоязычных украинцев". Данный процесс носит добровольный характер, требует терпеливой разъяснительной работы и занимает десятилетия. Например, как это наблюдается в Индии.

Однако и глубоким цинизмом являются попытки закрепить последствия гуманитарной катастрофы, убеждая украинцев и представителей других наций не восстанавливать связь с родной культурой.

В проекте закона необходимо предусмотреть раздел или переходные положения по восстановлению языковых и культурных связей с родной культурой. И прописать меры, включая финансирование, льготы, разъяснительную работу и прочее.

3. Наконец, в данном проекте, судя по всему, не предусматривается различия между региональными языками, имеющими базу в месте их происхождения за пределами Украины, - и языками коренных народов, существующих только на территории Украины.

Например, крымско-татарский, караимский языки. Это серьезное упущение. Языки коренных народов требуют намного больший объем поддержки, включая кодификацию, разработку и развитие грамматики, справочников, словарей общих и специальных терминов и другие проблемы.

Учет этих трех проблем мог бы послужить действительно созданию базового, концептуального закона, принимаемого и на западе, и на востоке Украины.

Не беда, если попытки разных оппозиционных и правящих сил сбалансировать проект такого закона вначале потерпят неудачу. Необходимо всем здоровым силам поставить себе задачу довести закон до совершенства.

Кроме того, обществу не обязательно ждать у моря погоды, пока политики найдут общий язык.

Существуют и неписаные законы, которые могут исходить и из самого общества. Общественные организации могут начать действовать в направлении сбалансирования и без высшей санкции.

Например, наша общественная организация "Гражданское волонтерское движение "Я розмовляю українською" была создана в 2008 году именно с целью преодоления последствий гуманитарной катастрофы, когда украинцы не знают родного языка.

Наш призыв тогда был услышан многими.

Мы не ставили задачу создания полноценной разветвленной организации. Мы просто предлагали каждому украинцу самому в себе стать "волонтером родного языка", постараться найти в себе силы и время уделять внимание его изучению, приобщению к родной культуре и ее ценностям.

О себе могу сказать, что как "русскоязычный украинец", никогда не учившийся и реально не говоривший до развала СССР на украинском, я изучал язык с экранов телевизоров и газетных страниц. И сегодня почти полностью владею им, имея полное понимание. Хотя не могу пока заниматься украиноязычной журналистикой.

Многие, в том числе, моя жена, читают и понимают на слух, но разговорной речью не владеют в виду почти полного отсутствия среды употребления языка.

Аналогично, можно было ожидать, что подобные движения возникнут в каждой языковой среде. И мне приходилось встречать такие движения с похожими лозунгами.

У многих русскоязычных украинцев сегодня имеется серьезный перекос во владении украинским языком. И эту проблему нужно решать всем сообща.

Валерий Говгаленко, редактор газеты "Подробности", Севастополь, специально для УП