Заметки на полях, посвященные двухлетию избрания Верховной Рады 31 марта 2002 года
Среда, 31 марта 2004, 22:00
Парламентские собрания существуют уже не первое столетие. В разные исторические периоды, в разных странах они, тем не менее, имеют много общего. Манеры проведения обсуждений, мотивации голосования, поведение лидеров, в конце концов – те затруднения, которые они причиняют своим правительствам, а иногда и своим избирателям, изменились с течением времени незначительно.
Несмотря на все трудности, связанные с деятельностью парламентов, они остаются на сегодняшний день лучшим для народов способом самоуправления, являясь, насколько им это удается, наиболее эффективным инструментом противостояния авторитаризму и диктатуре.
Парламентская модель государства вот уже более ста лет является идеалом современных цивилизованных народов, хотя в ее основе лежит ложная истина, предполагающая, что много людей, собравшись вместе, с большей вероятностью способны прийти к независимому и мудрому решению.
На самом деле, далеко не все решения принимаются при участии мудрости, обычно главную роль играют совсем другие факторы.
Для большинства депутатов все вопросы, рассматриваемые в парламенте, подразделяются на две категории.
К первой можно отнести вопросы, которые депутат считает зоной своих интересов и компетенции. В основном это проблемы округа, где избирался депутат, интересы финансово-промышленной группы, которая делегировала депутата в парламент, либо отрасли, которую он представляет. Здесь у парламентариев наиболее стойкие мнения и редкая аргументация в состоянии их поколебать.
Предварительное внушение, произведенное на депутатов, иногда принимает странные формы. Один из депутатов-мажоритарщиков мне рассказывал, что на предвыборных встречах говорил о готовности к любым действиям, вплоть до предательства коллег во имя интересов своих избирателей, и это стало их наказом.
Иногда кажется, что в Верховной Раде предательство – самый ходовой товар. Многие дошли до "совершенства" и научились предавать даже самих себя.
Лоббирование интересов корпораций – нормальное явление для всех парламентов, правда, у нас оно часто проявляется в организации "гадостей" конкурентам.
Ко второй категории относятся общенациональные вопросы, которые имеют опосредованное отношение к интересам депутатов, и здесь можно наблюдать, напротив, очень неопределенные мнения.
Это проявляется, прежде всего, в вопиющем отсутствии информации о голосуемых законопроектах. Предполагаю, что больше половины парламентариев не читают 90% проходящих через зал документов.
С удивлением узнавал, что некоторые депутаты даже не считают целесообразным почитать проекты изменений в Конституцию и сопроводительные экспертизы (заключение Конституционного суда и Венецианской комиссии).
В такой ситуации ключевую роль начинают играть руководители фракций и групп, лидеры мнений, одним словом – "вожди".
Способность "вождей" влиять на принятие решения определяется умением понимать психологию входящих в группу депутатов, образующих вместе коллективное сознание.
"Вожди", за редкими исключениями, бывают умными и образованными, и это скорее вредит им, чем приносит пользу. Ум открывает сложность вещей, тем самым значительно ослабляя силу убеждений, необходимых для того, чтобы быть политическим вожаком.
К "вождям" депутаты-сторонники относятся в основном очень уважительно, но вот по отношению к другим своим коллегам это уважение почему-то быстро улетучивается.
За два года я так и не смог привыкнуть к царящей в зале Верховной Рады обстановке "всеобщего неуважения". Думаю, что ни в одном парламенте цивилизованной страны такого не встретишь. Речь идет не о драках и толкотне около трибуны, это эпизоды.
Речь о ежеминутном пренебрежении к выступающим, к председательствующему, да и просто к рядом сидящим коллегам. Это выражается в громких разговорах по телефону и с соседями, в постоянном хождении по залу, в чтении широко развернутых газет, в разворотах спиной к трибуне – перечислять можно бесконечно.
Возвращение к старому регламенту хотя бы восстанавливает целесообразность доклада аргументов по законопроектам, в чем раньше не было никакого смысла, особенно по пятницам, когда тебя слушает в лучшем случае 50 человек.
Однако, несмотря на все вышеперечисленное, в большинстве случаев депутаты сохраняют свою индивидуальность и в состоянии принимать необходимые и очень важные законы. Тут надо отметить, что чаще всего качественные законопроекты подготовлены конкретными депутатами либо небольшими коллективами.
Только специалисты спасают парламент от принятия слишком беспорядочных и нецелесообразных решений. Свои лучшие решения депутаты принимают тогда, когда попадают под влияние профессионалов.
Профессионалы будут востребованы значительно сильнее с освобождением депутатов от влияния Банковой. Для выполнения воли, спущенной сверху, нет смысла повышать уровень знаний и привлекать квалифицированных помощников.
С другой стороны, удивляет стремление нашего парламента к принятию как можно большего количества нормативных документов. Всегда очень гордо звучит информация о фантастическом количестве принятых законодательных актов. И дело даже не в том, что речь не заходит о качестве и системности, хотя, безусловно, это важно. Дело в том, что существует опасное желание зарегламентировать абсолютно все, что только можно.
Обычно парламент ограничивает личную свободу двумя способами: изданием множества актов, налагающих ограничение на граждан и организации там, где их действия были раньше свободны; а также введением бесчисленных мер, имеющих ограничительный характер, что приводит к увеличению числа чиновников. В связи с этим, необходимость для общества многих нормативных документов очень сомнительна.
Хорошее определение основной идеи "правового закона" дал в свое время Иван Ильин – это "формула зрелого правосознания, закрепленная мыслью и идущая на помощь незрелому. Закон не насилует человека, не попирает его достоинства, однако властно понуждает психику человека формой приказа – запрета – позволения, а также перспективой предстоящих неприятных последствий неодобрения – огласки, убытков и даже физического пресечения, – побуждает его сделать необходимые внутренние усилия, которые он мог сделать, но почему-то сам по себе не совершал".
Верховной Раде необходимо философское осмысление своих действий хотя бы в ближайшей перспективе. Самое плохое в законотворчестве – это требовать скорейшего принятия законов.
Администрация президента, напротив, чтобы не терять инициативы влияния, заинтересована в постоянной эскалации напряжения. При высокой степени возбуждения любое парламентское собрание становится похожим на обыкновенную толпу, влиять на которую становится намного проще.
Также необходим образ врага, так как упрощает власти задачу манипуляции волей депутатов до простейшей установки – "голосуй назло". Кому при этом будет хорошо, уже никого не интересует.
Только необходимостью создания более высокого напряжения руководствуются инициаторы как можно скорейшего рассмотрения изменений в Конституцию.
В такой спешке энергия, "интеллектуальный ресурс" законодательного органа страны расходуется далеко не лучшим образом.
В Верховной Раде никто не подсчитывает эффективность через трудозатраты в человеко-днях (депутатов и служащих). Думаю, что если бы такой расчет провести только по двум проектам – по Внесению изменений в налоговое законодательство (4001) и по изменениям в Конституцию (один из которых ветирован президентом, а второй – малореален) – то стало бы просто страшно от количества бесцельно прожитых лет.
Навязанная активность в процессе подготовки изменений в Конституцию хоть и приближает целый ряд необходимых обществу законов, но все же больше отвлекает ВР от более насущных вопросов. Конституция хоть и основной закон, но все же не все заменяющий.
Если прослеживать влияние конституций на историю народов, можно обратиться, например, к опыту Южной и Северной Америки, страны которой в свое время положили в основу своей государственности практически идентичные конституции.
В итоге США относительно быстро стали одним из наиболее демократических государств мира, а страны Латинской Америки на протяжении столетий боролись (а некоторые продолжают бороться до сих пор) с анархией, диктатурой и другими политическими кризисами.
У нас же изменения в Конституцию изначально задумывались как инструмент борьбы Мороза против Кучмы. В последствии они преобразовались в инструмент борьбы Медведчука против Ющенко. Лоббисты изменений забывают, что у Конституции совсем другое предназначение и манипуляции с ней не принесут положительного эффекта для общества.
Не стоит забывать, что предлагаемый переход к парламентской республике – это не только передача полномочий от президента к парламенту, но и новый уровень парламентской ответственности, готовность к которой в Верховной Раде пока не наблюдается.
Нужны качественные шаги для того, чтобы выйти на этот уровень. Для начала, Верховной Раде нужна новая повестка дня, и она должна включать решения глобальных проблем, стоящих перед Украиной. А это, на мой взгляд:
1. Высокая смертность как результат сегодняшнего уровня жизни населения.
2. Трудовая эмиграция наиболее способной и активной части населения.
3. Отсутствие базы для благоприятного развития среднего и малого бизнеса, отсутствие его защиты от олигархических групп
4. Отсутствие геополитического курса и геокультурной стратегии.
Парламенту также необходим (а с переходом к парламентской республике – чрезвычайно необходим) и новый порядок работы. Вопрос о регламенте, предполагающем системность и стратегическую осмысленность принимаемых актов, встает как первоочередной. Реализовать новую ответственность при такой организации работы, как сегодня, невозможно, а о реальной евроинтеграции вообще говорить бессмысленно.
Движение в Европу возможно только через преодоление чужеродности в цивилизованном измерении. Нас не могут хотеть в Европе, потому что мы чужды и непонятны с нашими темниками, блатным жаргоном высших должностных лиц, имитацией информационных и политических свобод, абсолютным отрывом власти, представляющей олигархические группы, от потребностей основной части граждан, враждующими церквями, переполненными тюрьмами, туберкулезом и СПИДом.
Политические силы, оказывающие постоянное давление на парламент, стремятся к расширению своей власти и к полноте ее захвата. Встречая отказ и наталкиваясь на сопротивление, они стараются усыпить совесть, ослабить чувство стыда и отвращения, расшатать и разложить дух сопротивления. Но все больше депутатов понимают, что деспотизм невозможен, если нет пресмыкающихся, а уклонение от порицания равносильно потаканию и соучастию.
Автор: Александр Морозов, народный депутат, фракция "Наша Украина"
Несмотря на все трудности, связанные с деятельностью парламентов, они остаются на сегодняшний день лучшим для народов способом самоуправления, являясь, насколько им это удается, наиболее эффективным инструментом противостояния авторитаризму и диктатуре.
Парламентская модель государства вот уже более ста лет является идеалом современных цивилизованных народов, хотя в ее основе лежит ложная истина, предполагающая, что много людей, собравшись вместе, с большей вероятностью способны прийти к независимому и мудрому решению.
На самом деле, далеко не все решения принимаются при участии мудрости, обычно главную роль играют совсем другие факторы.
Для большинства депутатов все вопросы, рассматриваемые в парламенте, подразделяются на две категории.
К первой можно отнести вопросы, которые депутат считает зоной своих интересов и компетенции. В основном это проблемы округа, где избирался депутат, интересы финансово-промышленной группы, которая делегировала депутата в парламент, либо отрасли, которую он представляет. Здесь у парламентариев наиболее стойкие мнения и редкая аргументация в состоянии их поколебать.
Предварительное внушение, произведенное на депутатов, иногда принимает странные формы. Один из депутатов-мажоритарщиков мне рассказывал, что на предвыборных встречах говорил о готовности к любым действиям, вплоть до предательства коллег во имя интересов своих избирателей, и это стало их наказом.
Иногда кажется, что в Верховной Раде предательство – самый ходовой товар. Многие дошли до "совершенства" и научились предавать даже самих себя.
Лоббирование интересов корпораций – нормальное явление для всех парламентов, правда, у нас оно часто проявляется в организации "гадостей" конкурентам.
Ко второй категории относятся общенациональные вопросы, которые имеют опосредованное отношение к интересам депутатов, и здесь можно наблюдать, напротив, очень неопределенные мнения.
Это проявляется, прежде всего, в вопиющем отсутствии информации о голосуемых законопроектах. Предполагаю, что больше половины парламентариев не читают 90% проходящих через зал документов.
С удивлением узнавал, что некоторые депутаты даже не считают целесообразным почитать проекты изменений в Конституцию и сопроводительные экспертизы (заключение Конституционного суда и Венецианской комиссии).
В такой ситуации ключевую роль начинают играть руководители фракций и групп, лидеры мнений, одним словом – "вожди".
Способность "вождей" влиять на принятие решения определяется умением понимать психологию входящих в группу депутатов, образующих вместе коллективное сознание.
"Вожди", за редкими исключениями, бывают умными и образованными, и это скорее вредит им, чем приносит пользу. Ум открывает сложность вещей, тем самым значительно ослабляя силу убеждений, необходимых для того, чтобы быть политическим вожаком.
К "вождям" депутаты-сторонники относятся в основном очень уважительно, но вот по отношению к другим своим коллегам это уважение почему-то быстро улетучивается.
За два года я так и не смог привыкнуть к царящей в зале Верховной Рады обстановке "всеобщего неуважения". Думаю, что ни в одном парламенте цивилизованной страны такого не встретишь. Речь идет не о драках и толкотне около трибуны, это эпизоды.
Речь о ежеминутном пренебрежении к выступающим, к председательствующему, да и просто к рядом сидящим коллегам. Это выражается в громких разговорах по телефону и с соседями, в постоянном хождении по залу, в чтении широко развернутых газет, в разворотах спиной к трибуне – перечислять можно бесконечно.
Возвращение к старому регламенту хотя бы восстанавливает целесообразность доклада аргументов по законопроектам, в чем раньше не было никакого смысла, особенно по пятницам, когда тебя слушает в лучшем случае 50 человек.
Однако, несмотря на все вышеперечисленное, в большинстве случаев депутаты сохраняют свою индивидуальность и в состоянии принимать необходимые и очень важные законы. Тут надо отметить, что чаще всего качественные законопроекты подготовлены конкретными депутатами либо небольшими коллективами.
Только специалисты спасают парламент от принятия слишком беспорядочных и нецелесообразных решений. Свои лучшие решения депутаты принимают тогда, когда попадают под влияние профессионалов.
Профессионалы будут востребованы значительно сильнее с освобождением депутатов от влияния Банковой. Для выполнения воли, спущенной сверху, нет смысла повышать уровень знаний и привлекать квалифицированных помощников.
С другой стороны, удивляет стремление нашего парламента к принятию как можно большего количества нормативных документов. Всегда очень гордо звучит информация о фантастическом количестве принятых законодательных актов. И дело даже не в том, что речь не заходит о качестве и системности, хотя, безусловно, это важно. Дело в том, что существует опасное желание зарегламентировать абсолютно все, что только можно.
Обычно парламент ограничивает личную свободу двумя способами: изданием множества актов, налагающих ограничение на граждан и организации там, где их действия были раньше свободны; а также введением бесчисленных мер, имеющих ограничительный характер, что приводит к увеличению числа чиновников. В связи с этим, необходимость для общества многих нормативных документов очень сомнительна.
Хорошее определение основной идеи "правового закона" дал в свое время Иван Ильин – это "формула зрелого правосознания, закрепленная мыслью и идущая на помощь незрелому. Закон не насилует человека, не попирает его достоинства, однако властно понуждает психику человека формой приказа – запрета – позволения, а также перспективой предстоящих неприятных последствий неодобрения – огласки, убытков и даже физического пресечения, – побуждает его сделать необходимые внутренние усилия, которые он мог сделать, но почему-то сам по себе не совершал".
Верховной Раде необходимо философское осмысление своих действий хотя бы в ближайшей перспективе. Самое плохое в законотворчестве – это требовать скорейшего принятия законов.
Администрация президента, напротив, чтобы не терять инициативы влияния, заинтересована в постоянной эскалации напряжения. При высокой степени возбуждения любое парламентское собрание становится похожим на обыкновенную толпу, влиять на которую становится намного проще.
Также необходим образ врага, так как упрощает власти задачу манипуляции волей депутатов до простейшей установки – "голосуй назло". Кому при этом будет хорошо, уже никого не интересует.
Только необходимостью создания более высокого напряжения руководствуются инициаторы как можно скорейшего рассмотрения изменений в Конституцию.
В такой спешке энергия, "интеллектуальный ресурс" законодательного органа страны расходуется далеко не лучшим образом.
В Верховной Раде никто не подсчитывает эффективность через трудозатраты в человеко-днях (депутатов и служащих). Думаю, что если бы такой расчет провести только по двум проектам – по Внесению изменений в налоговое законодательство (4001) и по изменениям в Конституцию (один из которых ветирован президентом, а второй – малореален) – то стало бы просто страшно от количества бесцельно прожитых лет.
Навязанная активность в процессе подготовки изменений в Конституцию хоть и приближает целый ряд необходимых обществу законов, но все же больше отвлекает ВР от более насущных вопросов. Конституция хоть и основной закон, но все же не все заменяющий.
Если прослеживать влияние конституций на историю народов, можно обратиться, например, к опыту Южной и Северной Америки, страны которой в свое время положили в основу своей государственности практически идентичные конституции.
В итоге США относительно быстро стали одним из наиболее демократических государств мира, а страны Латинской Америки на протяжении столетий боролись (а некоторые продолжают бороться до сих пор) с анархией, диктатурой и другими политическими кризисами.
У нас же изменения в Конституцию изначально задумывались как инструмент борьбы Мороза против Кучмы. В последствии они преобразовались в инструмент борьбы Медведчука против Ющенко. Лоббисты изменений забывают, что у Конституции совсем другое предназначение и манипуляции с ней не принесут положительного эффекта для общества.
Не стоит забывать, что предлагаемый переход к парламентской республике – это не только передача полномочий от президента к парламенту, но и новый уровень парламентской ответственности, готовность к которой в Верховной Раде пока не наблюдается.
Нужны качественные шаги для того, чтобы выйти на этот уровень. Для начала, Верховной Раде нужна новая повестка дня, и она должна включать решения глобальных проблем, стоящих перед Украиной. А это, на мой взгляд:
1. Высокая смертность как результат сегодняшнего уровня жизни населения.
2. Трудовая эмиграция наиболее способной и активной части населения.
3. Отсутствие базы для благоприятного развития среднего и малого бизнеса, отсутствие его защиты от олигархических групп
4. Отсутствие геополитического курса и геокультурной стратегии.
Парламенту также необходим (а с переходом к парламентской республике – чрезвычайно необходим) и новый порядок работы. Вопрос о регламенте, предполагающем системность и стратегическую осмысленность принимаемых актов, встает как первоочередной. Реализовать новую ответственность при такой организации работы, как сегодня, невозможно, а о реальной евроинтеграции вообще говорить бессмысленно.
Движение в Европу возможно только через преодоление чужеродности в цивилизованном измерении. Нас не могут хотеть в Европе, потому что мы чужды и непонятны с нашими темниками, блатным жаргоном высших должностных лиц, имитацией информационных и политических свобод, абсолютным отрывом власти, представляющей олигархические группы, от потребностей основной части граждан, враждующими церквями, переполненными тюрьмами, туберкулезом и СПИДом.
Политические силы, оказывающие постоянное давление на парламент, стремятся к расширению своей власти и к полноте ее захвата. Встречая отказ и наталкиваясь на сопротивление, они стараются усыпить совесть, ослабить чувство стыда и отвращения, расшатать и разложить дух сопротивления. Но все больше депутатов понимают, что деспотизм невозможен, если нет пресмыкающихся, а уклонение от порицания равносильно потаканию и соучастию.
Автор: Александр Морозов, народный депутат, фракция "Наша Украина"
