Авдіївка. Росія "звільняє" місто мого мирного дитинства і від дитинства, і від світу, і від мене
Война – время парадоксов. Время, когда реальность разрушает устоявшиеся стереотипы. В том числе и о самой войне.
Когда Россия ввела свои войска в Украину, многие думали, что основной мишенью будет центр власти – Киев. Люди старались выехать в маленькие городки, которые, казалось бы, врагу незачем уничтожать. Такие маленькие городки, как Буча или Бородянка… Сегодня они известны на весь мир как пример циничного уничтожения российской армией именно мирного населения.
Буча – это фактически пригород столицы, она находится в 30-ти километрах от Киева, и война, сделавшая ее всемирно известной, оставалась в ней всего чуть больше месяца.
Другой маленький городок, с которым меня связала судьба, это Авдеевка.
Практически пригород Донецка, Авдеевка расположена в 750-ти километрах от столицы. В отличие от Бучи, этот город остается на линии фронта уже 8 лет, но его название пока не размещали на первых страницах мировых газет. К счастью.
В 2014-ом году я уехал из прифронтовой Авдеевки в мирную Бучу, чтобы построить там дом и семью.
Сейчас я уехал из освобожденной Бучи на линию фронта в Авдеевку, чтобы те, кто мне дорог, просто могли жить, пусть даже не в своем доме в Буче…
В 2014-ом я уезжал из Авдеевки политиком. А вернулся – солдатом. От войны не убежишь. Она все равно заставляет платить по счетам…
Попасть на фронт не так просто. Желающих воевать в Украине больше, чем потребность в них. А вот с медицинскими кадрами на войне проблема, поэтому я пошел на курсы парамедиков.
Фронтовая жизнь – как будто параллельная реальность. Я был готов к отсутствию электричества, воды и связи, но не ожидал того, как война трансформирует меня самого, насколько ярче станет ощущение жизни на фоне постоянного присутствия смерти.
Казалось бы, там где смерть стала обыденностью, люди должны становиться жестче, более толстокожими. Парадокс, но это не так. В присутствии смерти люди наоборот становятся более чуткими, более открытыми.
Я заметил, что, когда вокруг рвутся снаряды, а ты лежишь в укрытии с фактически незнакомыми людьми, всех тянет к откровенному разговору. И ты сам и те, кто рядом, открывают самые сокровенные секреты, личные переживания, делятся даже интимными воспоминаниями.
Люди как будто пытаются максимально заполнить жизнью пространство, над которым бушует смерть.
И здесь, на линии фронта, все всем делятся и помогают друг другу. И военные, и полиция, и даже чиновники администрации.
Если увидели, что у тебя нет еды – накормят.
Если у тебя порвана или грязная одежда – предложат свою.
Если нет сигарет – отдадут половину своих.
В мирное время я такой заботы друг о друге не встречал.
По образованию я юрист. Занимался политикой. Но когда побывал в освобожденной от россиян Буче, добровольно решил пойти на фронт.
И таких, как я, в украинской армии большинство: среди моих сослуживцев мало профессиональных военных. В основном это фермеры, трактористы, учителя, сварщики. Но все они уже имеют боевой опыт, потому что война пришла в Украину еще 8 лет назад. И у каждого за это время появился какой-то мотив прийти в ВСУ и взять в руки оружие…
Читайте также:
Начали расстреливать, когда поняли, что Киев им не взять – мэр Бучи Анатолий Федорук
Как парамедик я предпочитаю ездить с напарником Данилом. Он сам из Авдеевки, работает водителем скорой помощи.
Когда в городе начались активные боевые действия, большая часть медиков, полицейских и других служащих разъехались. А Данил остался. Семью увёз на Западную Украину, а сам город бросить не может: "Если уеду, то вообще некому будет ездить и помогать пострадавшим гражданским"…
В Авдеевке до войны жило 36 тысяч человек. Сейчас осталось 4-5 тысяч. На вопрос к людям, почему вы не уезжаете, они, как правило, отвечают, что некуда или не за что. Часть людей привыкла жить в состоянии обстрелов ещё с 2014-го года.
Как-то искал, где купить молоко. Встретил мужчину, лет 70-ти. Он дал мне трёхлитровую банку молока и отказался брать деньги. Разговорились. Оказалось, что в 2016-ом году, из-за обстрелов погибла его жена. Дочка осталась инвалидом. Пострадал дом, в котором они жили.
На мой вопрос, почему не уезжает, он молча показал в сторону сарая, где были куры и корова. И добавил: "И куда мне ехать?".
…С Данилом спокойно. Даже когда вокруг свистят пули, он излучает покой. Хотя иногда не скрывает волнения, когда в салоне нашей машины находится раненый.
Это самое сложное – когда везёшь раненого в больницу. Мысль только одна – довезти живым!
Твои возможности по медицинской помощи в машине ограничены, ты делаешь все возможное за 10 минут, а ехать в госпиталь около часа. Все это время нужно говорить с раненным, отвлекать его от боли и плохих мыслей. Говоришь все подряд, что приходит на ум. Держишь его за руку. Чужого человека, который в этот момент становится для тебя самым родным…
Из-за того, что все разъехались, нам, парамедикам, приходится иметь дело не только с ранеными, но и с мертвыми. Причем не только возить их с поля боя, но и складывать в морге. Тел много, из-за перебоев с электричеством холодильники не работают. В помещении ужасный запах.
Однажды мы привезли тело, и в это время начались обстрелы. Мы стояли возле морга и не понимали, где страшнее: на улице – где обстрел, или в морге – где ужасный запах…
Раньше я любил поздно ложиться и поздно вставал. Сейчас, на линии фронта, мое любимое время суток – рассвет. Часа в 4-е утра ты выходишь из укрытия покурить и слышишь, как поют птицы, видишь свет встающего солнца, ощущаешь тёплую майскую погоду. В воздухе нежный запах майских цветений. Ощущение такое, будто нет никакой войны, и все эти ужасы просто приснились. Кажется, сейчас выйдешь на улицы родного города, пойдешь, как в детстве, по знакомой дороге…
Но потом просыпается кто-то с той стороны, и все меняется за полсекунды: снова начинаются взрывы и обстрелы. Россия начинает "освобождать" город моего мирного детства и от детства, и от мира, и от меня… Да и от города уже мало что осталось…
А ещё через время с тобой связываются, потому что есть раненые, которым нужно срочно оказать первую помощь и везти в госпиталь. И мы едем…
Егор Фирсов, Авдеевка
