Демократические "драконы" и третий термин Кучмы
Вторник, 27 января 2004, 11:04
Витающий над страной призрак "Кучмы-3" - не такое уж и экстраординарное явление. По крайней мере, с точки зрения мировой истории. Дело не только в том, что продление полномочий президента сверх Конституционных терминов – общая болезнь практически для всего постсоветского пространства.
Можно брать шире. Так ведут себя очень многие "молодые демократии" – в Азии, в Африке, в Латинской Америке. Перенимая западные формы устройства государства, они порождают химеры, одним из признаков которых становится легализация бесконечного срока полномочий "текущего" главы государства.
Всего лишь пробежавшись по лентам новостей мировых агентств за последние два-три года, можно насчитать как минимум десяток примеров юридических уловок и политических приемов, с помощью которых коллеги нашего гаранта в разных странах мира обеспечивали (и продолжают обеспечивать) себе относительно беззаботное существование.
На их фоне украинская арифметика 1+1=1 прямо указывает на то, что истинное географическое положение нашей страны – где-то между Узбекистаном, Шри-Ланкой и Малави.
Готовь сани летом, а дочек – в наследницы
Сравнивать нынешнюю ситуацию в Украине с соседней Беларусью или дружественным Туркменистаном уже неинтересно, одиозность лидеров обеих экс-советстких республик стала общим местом и практически ничего нового для понимания ситуации в самой Украине не дает.
Зато о политических процессах в ряде других когда-то братских азиатских государствах сейчас слышно мало – кроме разве что того, что фамилии их президентов с завидным постоянством не меняются уже больше десяти лет. В отличие от украинского президента, среднеазиатские "государи" практически повсеместно и загодя обеспечили себя глубокой старостью в ранге президента, внося наперед поправки в конституции вверенных им стран и изменяя сроки президентских полномочий.
В прошлом году "Украинская правда" уже писала об особенностях конституционного референдума, проходившего в феврале 2003 года в Киргизстане, когда, как выяснилось, обсуждались и голосовались совершенно отличные поправки к основному закону страны. В этом же судьбоносном референдуме решилась судьба и президента страны Аскара Акаева – народ согласился продлить время его пребывания на посту главы государства до 2005 года.
С большим размахом, но по одинаковой схеме действовали президенты Таджикистана и Узбекистана. Пришедшие еще из номенклатурной советской элиты Эмомали Рахмонов и Ислам Каримов, конечно же, сейчас приближаются к окончанию всех демократических сроков пребывания в президентском кресле.
Что делать? Все очень просто: меняешь Конституцию, увеличиваешь длительность полномочий главы государства – и дело в шляпе. Естественно, все это происходит посредством всенародного волеизъявления в виде референдума.
В итоге, в январе 2002 года Узбекистан проголосовал за то, что президент страны имеет право избираться на два семилетних срока (вместо двух по пять). А следовательно, в 2005 году, когда истечет нынешний срок Ислама Каримова, президент Узбекистана будет иметь полное право на еще четырнадцать лет власти, то есть до 2019 года.
Аргументы, оправдывающие такой ход событий, узбекские элиты выдвигают следующие: а) выборы каждые пять лет – дело дорогостоящее, и к тому же могут вызвать дестабилизацию в обществе; б) раз Каримов начал реформы, ему их и завершать (знакомый мотив, не правда ли?).
Аналогично, в июне прошлого года таджикский лидер Эмомали Рахмонов на подобном референдуме также получил мандат на дополнительные "два по семь". Таким образом, истекающий в 2006 году срок его президентских полномочий засчитываться не будет, поэтому Рахмонов имеет полное право "рулить" страной до 2020 года.
Примечательно, что ОБСЕ и ООН отказались посылать своих наблюдателей на это "демократическое" мероприятие.
Несколько меньше времени "осталось" у президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, который единолично руководит страной с момента объявления независимости в 1991 году. Конституционные реформы и семилетние президентские сроки были введены в действие еще в прошлом веке, поэтому вторая семилетка казахстанского лидера подойдет к концу уже в 2013 году.
Солидный возраст всех среднеазиатских лидеров, тем не менее, подразумевает, что рано или поздно встанет вопрос преемника. Причем так просто, как в случае с Азербайджаном, когда Гейдар Алиев "успел" передать бразды правления собственному сыну, эта проблема не решится – хотя бы потому, что не у всех президентов есть сыновья (как и у нашего гаранта, к слову).
Так, например, в политических кругах Казахстана уже давно муссируется тема возможного прихода к власти старшей дочери Назарбаева – Даруги, которая ныне является руководителем крупнейшего медиа-холдинга страны и по совместительству возглавляет общественное движение "Асар" (по идеологии близкое отечественной "За ЕдУ").
В ближайших планах Назарбаевой, по всей видимости, – парламентские выборы, а уже по завершению полномочий отца – и кресло президента.
О возможном "престолонаследовании" поговаривают и в Узбекистане: старшая ("папина") дочь Каримова – Гульнара – совсем недавно с большим скандалом развелась со своим "американским" мужем и все больше времени проводит в родном Ташкенте.
Впрочем, до истечения сроков полномочий узбекского лидера осталось еще много времени, и ситуация может измениться. Пока же Гульнара Каримова больше внимания уделяет дипломатической работе, а не вопросам политики.
И еще примеры для подражания
Впрочем, манипуляции с Конституцией - не единственный способ подольше удержаться у власти, такой подход - это скорее примета бывших советских республик. В остальном же мире "молодые демократии" предлагают и другие, иногда более простые, подходы к указанной проблеме.
В 2002 году по миру гуляла шутка о "референдуме по-иракски", когда 100% населения этой несчастной страны (все 11 445 638 имеющих право голоса) утвердили право Саддама Хусейна быть президентом еще 7 лет.
Тогдашний вице-президент Ирака Эззат Ибрагим заявил: "Это уникальное проявление демократии, превосходящей все прочие формы демократий, существующие даже в тех странах, которые осаждают Ирак и пытаются его задушить".
Уникальность иракской ситуации может разве что конкурировать с промежуточными итогами выборов президента в Украине в 1999 году, когда внезапно выяснилось, что в некоторых районах в голосовании принимало участие более 100% избирателей.
Подобным образом сохраняет свои президентские полномочия и лидер Египта Хосни Мубарак. В 1999 году более 90% населения страны на референдуме одобрили его намерение в еще раз занять пост главы государства. Речь шла о четвертом шестилетнем сроке, который продлится до 2005 года.
Соответственно, в общей сложности время президентства Мубарака составляет почти 24 года, что на сегодняшний день является абсолютным рекордом для Египта. По предположениям местных аналитиков, по истечении нынешней пятилетки Мубарак может оставить власть сыну Гамалу.
Еще один интересный подход к решению проблем передачи власти нашли на Шри-Ланке уже в этом году. Президент раздираемой гражданской войной страны Чандрика Кумаратунга (второй срок) объявила народу, что она тайно приняла решение продлить время собственных полномочий на год – до конца 2006 года.
На обвинения оппозиции, что такой ход – незаконен и недемократичен, она отвечает следующее: поскольку предыдущие президентские выборы были проведены на год раньше срока, этот год остался "у нее в запасе"...
Не вышло
Но современная история дает примеры не только удачных случаев квазилегализации продления президентских полномочий в странах, где демократические прививки были сделаны совсем недавно. Небольшой африканской стране Малави, похоже, в прошлом году удалось преодолеть демократический кризис роста. Возможно, Украине стоит взять с нее пример.
С середины 1960-х до начала 1990-х Малави руководил авторитарный президент Гастинг Банда, место которого в 1994 занял всенародно избранный Бакили Мулузи. Прийдя к власти, Мулузи освободил политических заключенных и объявил свободу слова.
Как и во многих "молодых демократиях", через несколько лет эйфория свободы сменилась обвинениями в коррупции и преступных деяниях – критиковали Мулузи представители и правозащитных организаций, и страны-доноры, и оппозиция.
В мае этого года подходит к концу второй срок президентского правления Мулузи. Начиная с середины 2002 года правящая партия пыталась провести через парламент законопроект, который бы позволял Мулузи баллотироваться в третий раз, но каждый раз инициатива проваливалась. Дело дошло до того, что на улицы вышли демонстранты, протестующие против проекта "Мулузи-3". За год до выборов нынешний президент Малави оставил попытки продлить свое пребывание у власти...
Последнее время на страницах толстых политологических журналов западные аналитики часто ведут дискуссии об особенностях "демократических переходов" бывших тоталитарных стран.
Некоторые отзвуки таких споров долетают и до нас – например, благодаря "авторской" интерпретации Владимиром Литвином статьи известного эксперта в этой области Томаса Каротерса зимой 2002 года.
Однако основной вопрос, который озадачивает политологов и policy makers, – почему при наличии готовых рецептов "демократического рая" только что освободившиеся страны часто мимикрируют под "демократию", по сути, сохраняя социальные практики прошлого. Возможно, этот вопрос нашел бы свой ответ, если бы западные аналитики прочли замечательную сказку советского писателя Евгения Шварца "Дракон": освобожденные от дракона люди делают своего освободителя новым драконом...
Можно брать шире. Так ведут себя очень многие "молодые демократии" – в Азии, в Африке, в Латинской Америке. Перенимая западные формы устройства государства, они порождают химеры, одним из признаков которых становится легализация бесконечного срока полномочий "текущего" главы государства.
Всего лишь пробежавшись по лентам новостей мировых агентств за последние два-три года, можно насчитать как минимум десяток примеров юридических уловок и политических приемов, с помощью которых коллеги нашего гаранта в разных странах мира обеспечивали (и продолжают обеспечивать) себе относительно беззаботное существование.
На их фоне украинская арифметика 1+1=1 прямо указывает на то, что истинное географическое положение нашей страны – где-то между Узбекистаном, Шри-Ланкой и Малави.
Готовь сани летом, а дочек – в наследницы
Сравнивать нынешнюю ситуацию в Украине с соседней Беларусью или дружественным Туркменистаном уже неинтересно, одиозность лидеров обеих экс-советстких республик стала общим местом и практически ничего нового для понимания ситуации в самой Украине не дает.
Зато о политических процессах в ряде других когда-то братских азиатских государствах сейчас слышно мало – кроме разве что того, что фамилии их президентов с завидным постоянством не меняются уже больше десяти лет. В отличие от украинского президента, среднеазиатские "государи" практически повсеместно и загодя обеспечили себя глубокой старостью в ранге президента, внося наперед поправки в конституции вверенных им стран и изменяя сроки президентских полномочий.
В прошлом году "Украинская правда" уже писала об особенностях конституционного референдума, проходившего в феврале 2003 года в Киргизстане, когда, как выяснилось, обсуждались и голосовались совершенно отличные поправки к основному закону страны. В этом же судьбоносном референдуме решилась судьба и президента страны Аскара Акаева – народ согласился продлить время его пребывания на посту главы государства до 2005 года.
С большим размахом, но по одинаковой схеме действовали президенты Таджикистана и Узбекистана. Пришедшие еще из номенклатурной советской элиты Эмомали Рахмонов и Ислам Каримов, конечно же, сейчас приближаются к окончанию всех демократических сроков пребывания в президентском кресле.
Что делать? Все очень просто: меняешь Конституцию, увеличиваешь длительность полномочий главы государства – и дело в шляпе. Естественно, все это происходит посредством всенародного волеизъявления в виде референдума.
В итоге, в январе 2002 года Узбекистан проголосовал за то, что президент страны имеет право избираться на два семилетних срока (вместо двух по пять). А следовательно, в 2005 году, когда истечет нынешний срок Ислама Каримова, президент Узбекистана будет иметь полное право на еще четырнадцать лет власти, то есть до 2019 года.
Аргументы, оправдывающие такой ход событий, узбекские элиты выдвигают следующие: а) выборы каждые пять лет – дело дорогостоящее, и к тому же могут вызвать дестабилизацию в обществе; б) раз Каримов начал реформы, ему их и завершать (знакомый мотив, не правда ли?).
Аналогично, в июне прошлого года таджикский лидер Эмомали Рахмонов на подобном референдуме также получил мандат на дополнительные "два по семь". Таким образом, истекающий в 2006 году срок его президентских полномочий засчитываться не будет, поэтому Рахмонов имеет полное право "рулить" страной до 2020 года.
Примечательно, что ОБСЕ и ООН отказались посылать своих наблюдателей на это "демократическое" мероприятие.
Несколько меньше времени "осталось" у президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, который единолично руководит страной с момента объявления независимости в 1991 году. Конституционные реформы и семилетние президентские сроки были введены в действие еще в прошлом веке, поэтому вторая семилетка казахстанского лидера подойдет к концу уже в 2013 году.
Солидный возраст всех среднеазиатских лидеров, тем не менее, подразумевает, что рано или поздно встанет вопрос преемника. Причем так просто, как в случае с Азербайджаном, когда Гейдар Алиев "успел" передать бразды правления собственному сыну, эта проблема не решится – хотя бы потому, что не у всех президентов есть сыновья (как и у нашего гаранта, к слову).
Так, например, в политических кругах Казахстана уже давно муссируется тема возможного прихода к власти старшей дочери Назарбаева – Даруги, которая ныне является руководителем крупнейшего медиа-холдинга страны и по совместительству возглавляет общественное движение "Асар" (по идеологии близкое отечественной "За ЕдУ").
В ближайших планах Назарбаевой, по всей видимости, – парламентские выборы, а уже по завершению полномочий отца – и кресло президента.
О возможном "престолонаследовании" поговаривают и в Узбекистане: старшая ("папина") дочь Каримова – Гульнара – совсем недавно с большим скандалом развелась со своим "американским" мужем и все больше времени проводит в родном Ташкенте.
Впрочем, до истечения сроков полномочий узбекского лидера осталось еще много времени, и ситуация может измениться. Пока же Гульнара Каримова больше внимания уделяет дипломатической работе, а не вопросам политики.
И еще примеры для подражания
Впрочем, манипуляции с Конституцией - не единственный способ подольше удержаться у власти, такой подход - это скорее примета бывших советских республик. В остальном же мире "молодые демократии" предлагают и другие, иногда более простые, подходы к указанной проблеме.
В 2002 году по миру гуляла шутка о "референдуме по-иракски", когда 100% населения этой несчастной страны (все 11 445 638 имеющих право голоса) утвердили право Саддама Хусейна быть президентом еще 7 лет.
Тогдашний вице-президент Ирака Эззат Ибрагим заявил: "Это уникальное проявление демократии, превосходящей все прочие формы демократий, существующие даже в тех странах, которые осаждают Ирак и пытаются его задушить".
Уникальность иракской ситуации может разве что конкурировать с промежуточными итогами выборов президента в Украине в 1999 году, когда внезапно выяснилось, что в некоторых районах в голосовании принимало участие более 100% избирателей.
Подобным образом сохраняет свои президентские полномочия и лидер Египта Хосни Мубарак. В 1999 году более 90% населения страны на референдуме одобрили его намерение в еще раз занять пост главы государства. Речь шла о четвертом шестилетнем сроке, который продлится до 2005 года.
Соответственно, в общей сложности время президентства Мубарака составляет почти 24 года, что на сегодняшний день является абсолютным рекордом для Египта. По предположениям местных аналитиков, по истечении нынешней пятилетки Мубарак может оставить власть сыну Гамалу.
Еще один интересный подход к решению проблем передачи власти нашли на Шри-Ланке уже в этом году. Президент раздираемой гражданской войной страны Чандрика Кумаратунга (второй срок) объявила народу, что она тайно приняла решение продлить время собственных полномочий на год – до конца 2006 года.
На обвинения оппозиции, что такой ход – незаконен и недемократичен, она отвечает следующее: поскольку предыдущие президентские выборы были проведены на год раньше срока, этот год остался "у нее в запасе"...
Не вышло
Но современная история дает примеры не только удачных случаев квазилегализации продления президентских полномочий в странах, где демократические прививки были сделаны совсем недавно. Небольшой африканской стране Малави, похоже, в прошлом году удалось преодолеть демократический кризис роста. Возможно, Украине стоит взять с нее пример.
С середины 1960-х до начала 1990-х Малави руководил авторитарный президент Гастинг Банда, место которого в 1994 занял всенародно избранный Бакили Мулузи. Прийдя к власти, Мулузи освободил политических заключенных и объявил свободу слова.
Как и во многих "молодых демократиях", через несколько лет эйфория свободы сменилась обвинениями в коррупции и преступных деяниях – критиковали Мулузи представители и правозащитных организаций, и страны-доноры, и оппозиция.
В мае этого года подходит к концу второй срок президентского правления Мулузи. Начиная с середины 2002 года правящая партия пыталась провести через парламент законопроект, который бы позволял Мулузи баллотироваться в третий раз, но каждый раз инициатива проваливалась. Дело дошло до того, что на улицы вышли демонстранты, протестующие против проекта "Мулузи-3". За год до выборов нынешний президент Малави оставил попытки продлить свое пребывание у власти...
Последнее время на страницах толстых политологических журналов западные аналитики часто ведут дискуссии об особенностях "демократических переходов" бывших тоталитарных стран.
Некоторые отзвуки таких споров долетают и до нас – например, благодаря "авторской" интерпретации Владимиром Литвином статьи известного эксперта в этой области Томаса Каротерса зимой 2002 года.
Однако основной вопрос, который озадачивает политологов и policy makers, – почему при наличии готовых рецептов "демократического рая" только что освободившиеся страны часто мимикрируют под "демократию", по сути, сохраняя социальные практики прошлого. Возможно, этот вопрос нашел бы свой ответ, если бы западные аналитики прочли замечательную сказку советского писателя Евгения Шварца "Дракон": освобожденные от дракона люди делают своего освободителя новым драконом...
