Мысли вдогонку
Пятница, 9 апреля 2004, 16:34
Под вечер 8 апреля, когда на табло вспыхнули цифры 294, мы стали свидетелями триумфа одних и глубокого шока других. А на утро следующего дня пришло время для анализа и первых выводов. Подчеркиваю – первых, потому что крах политической реформы Медведчука-Симоненко будет иметь далекоидущие и не совсем однозначные последствия для политического будущего Украины, предсказать которые не отважится сегодня, наверное, никто.
Но все же попробуем выделить, по крайней мере, несколько тезисов (вокруг которых, наверное, еще будут спорить аналитики, и отдельные из которых еще без сомнения скорректирует жизнь).
Первое. День 8 апреля (как и все предыдущие события вокруг "конституционной реформы") в который раз продемонстрировал абсурдность украинской политики, в которой задекларированные цели и реальная мотивация действий почти никогда не совпадают.
Демократические по сути положения (ограничение полномочий президента, ответственное правительство, пропорциональные выборы) пытались ввести во имя того, чтобы уберечь позиции нынешней глубоко антидемократической по природе своей властной элиты.
Против этих положений насмерть стояли те, кто раньше писал именно эти положения на своих флагах. А последовательная позиция Мороза, который отстаивал реформу именно потому, что вынашивал ее идею последние 10 лет, стала лишь исключением, которое подтвердило общее правило.
Второе. Голосование 8 апреля не стало победой оппозиции (которая вместо обещанной "народной революции" собрала в этот день лишь очередной не очень большой митинг под стенами парламента).
Это голосование стало личным поражением Медведчука (который долго и тщательно разрабатывал безупречный, казалось, план). Это голосование стало, вместе с тем, личной победой нескольких "крутых" мажоритарщиков (Волков, отец и сын Деркачи, Ратушняк, Сивкович и "дальше по списку"), которые обеспечили себе право и возможность и далее находиться на авансцене украинской политики в роли "одиноких волков" (в то, что принятый пропорциональный избирательный закон "доживет" до очередных выборов, могут сегодня верить лишь безнадежные оптимисты).
Третье. Голосование 8 апреля показало то, что предрекали уже давно – с приближением выборов "большинство" начнет "сыпаться".
Только не поданных за реформу семи голосов фракции "Регионы Украины" хватило бы для ее прохождения – но премьер, как оказалось, не контролировал ситуацию даже в своем депутатском отряде.
(Мысль о том, что Янукович преднамеренно спустил реформу "на тормозах", чтобы попытаться стать президентом с полномочиями Кучмы, все же отвергнем как слишком смелую).
Четвертое. Еще много лет Украина будет жить по неизмененной Конституции 1996 года. Конечно, проект реформы еще могут ставить на голосование на этой сессии.
Но, скорее всего, результат окажется еще ниже – все "аргументы убеждения" относительно непослушных мажоритарщиков были, очевидно, применены еще до 8 апреля.
А надеяться, что новоизбранный президент (кем бы он ни был) начнет свою каденцию с попыток ограничить собственные полномочия – тоже было бы, по крайней мере, наивно (разве что этого президента будут звать Мороз – но это, как говорят, из области ненаучной фантастики).
Это будет означать, что мы еще долго будем натыкаться на опасность очередных реинкарнаций кучмизма (пусть под новыми именами – но с теми же фаворитизмом, подковерными разборками у подножия трона и правом первого лица быть последней инстанцией относительно всего, что творится в государстве).
Пятое. Цена будущих президентских выборов несоизмеримо возрастает, а поэтому они неизбежно будут беспрецедентно грязными и жесткими. И если нынешние элиты еще готовы были бы допустить возможность победы оппозиционного кандидата в случае проведения реформы, сегодня они будут бороться до конца, понимая, что иначе настанет пора "большого перераспределения" постов и собственности.
Причем арсенал этих элит (административный и информационный ресурс, огромные аккумулированные средства, наличие, в конце концов, послушных судов, способных снять кого угодно с дистанции за нарушение правил ведения кампании) еще очень и очень значительный.
Шестое. Крах реформы увеличивает вероятность сценария Кучмы-3. Ведь Виктор Владимирович с Виктором Федоровичем продемонстрировали неспособность обеспечить сценарий "мягкой" трансформации режима (с гарантиями для его видных фигур), и сегодня правящие элиты может консолидировать, кажется, только сам Леонид Данилович.
Свобода маневра у президента при этом остается довольно большой (он может, например, уволить непопулярного Медведчука или Януковича, который "напутал" с бюджетом; назначить "премьера с человеческим лицом" и вместе с тем жестко консолидировать управленческие и бизнес-элиты; на случай обвинений в авторитаризме апеллировать к Украине и миру: я честно хотел парламентаризма, но этого не захотел сам парламент).
Но сумеет ли Леонид Данилович, радикально изменив команду, воспользоваться всеми этими шансами в весьма ограниченный отрезок времени, который у него остался – остается под вопросом.
…Сегодня тяжело утверждать однозначно, Украина больше потеряла или приобрела, отказавшись (и надолго) от идеи перехода к парламентско-президентской системе власти.
Но мне было откровенно не по себе, когда Юлия Владимировна со слезами признательности на глазах благодарила "мужественных" Волкова с Деркачами, которые "не дали осуществить надругательство над Конституцией".
Не по себе по крайней мере потому, что я на минуту вообразил, как эти "мужественные мажоритарники" уже завтра стеной станут вокруг своего патрона и горячим железом будут выжигать "оппозиционную заразу" во вверенных им округах.
И дай Бог не очень сплоченной оппозиции (чья кампания пока напоминает "посполитое движение" времен Речи Посполитой, в которой каждый магнат и магнатик отправлялся с собственными ресурсами и людьми) своевременно понять меру риска, на который она обрекла Украину, снова вручив ее судьбу в руки одного-единственного человека, наделенного всеми человеческими добродетелями и недостатками.
А заодно – и осознать меру собственной ответственности за то, чтобы результатами "победы" 8 апреля не воспользовался кто-то совсем другой, у кого недостатки явным образом преобладают над добродетелями.
Максим Стриха, доктор физико-математических наук, писатель
Но все же попробуем выделить, по крайней мере, несколько тезисов (вокруг которых, наверное, еще будут спорить аналитики, и отдельные из которых еще без сомнения скорректирует жизнь).
Первое. День 8 апреля (как и все предыдущие события вокруг "конституционной реформы") в который раз продемонстрировал абсурдность украинской политики, в которой задекларированные цели и реальная мотивация действий почти никогда не совпадают.
Демократические по сути положения (ограничение полномочий президента, ответственное правительство, пропорциональные выборы) пытались ввести во имя того, чтобы уберечь позиции нынешней глубоко антидемократической по природе своей властной элиты.
Против этих положений насмерть стояли те, кто раньше писал именно эти положения на своих флагах. А последовательная позиция Мороза, который отстаивал реформу именно потому, что вынашивал ее идею последние 10 лет, стала лишь исключением, которое подтвердило общее правило.
Второе. Голосование 8 апреля не стало победой оппозиции (которая вместо обещанной "народной революции" собрала в этот день лишь очередной не очень большой митинг под стенами парламента).
Это голосование стало личным поражением Медведчука (который долго и тщательно разрабатывал безупречный, казалось, план). Это голосование стало, вместе с тем, личной победой нескольких "крутых" мажоритарщиков (Волков, отец и сын Деркачи, Ратушняк, Сивкович и "дальше по списку"), которые обеспечили себе право и возможность и далее находиться на авансцене украинской политики в роли "одиноких волков" (в то, что принятый пропорциональный избирательный закон "доживет" до очередных выборов, могут сегодня верить лишь безнадежные оптимисты).
Третье. Голосование 8 апреля показало то, что предрекали уже давно – с приближением выборов "большинство" начнет "сыпаться".
Только не поданных за реформу семи голосов фракции "Регионы Украины" хватило бы для ее прохождения – но премьер, как оказалось, не контролировал ситуацию даже в своем депутатском отряде.
(Мысль о том, что Янукович преднамеренно спустил реформу "на тормозах", чтобы попытаться стать президентом с полномочиями Кучмы, все же отвергнем как слишком смелую).
Четвертое. Еще много лет Украина будет жить по неизмененной Конституции 1996 года. Конечно, проект реформы еще могут ставить на голосование на этой сессии.
Но, скорее всего, результат окажется еще ниже – все "аргументы убеждения" относительно непослушных мажоритарщиков были, очевидно, применены еще до 8 апреля.
А надеяться, что новоизбранный президент (кем бы он ни был) начнет свою каденцию с попыток ограничить собственные полномочия – тоже было бы, по крайней мере, наивно (разве что этого президента будут звать Мороз – но это, как говорят, из области ненаучной фантастики).
Это будет означать, что мы еще долго будем натыкаться на опасность очередных реинкарнаций кучмизма (пусть под новыми именами – но с теми же фаворитизмом, подковерными разборками у подножия трона и правом первого лица быть последней инстанцией относительно всего, что творится в государстве).
Пятое. Цена будущих президентских выборов несоизмеримо возрастает, а поэтому они неизбежно будут беспрецедентно грязными и жесткими. И если нынешние элиты еще готовы были бы допустить возможность победы оппозиционного кандидата в случае проведения реформы, сегодня они будут бороться до конца, понимая, что иначе настанет пора "большого перераспределения" постов и собственности.
Причем арсенал этих элит (административный и информационный ресурс, огромные аккумулированные средства, наличие, в конце концов, послушных судов, способных снять кого угодно с дистанции за нарушение правил ведения кампании) еще очень и очень значительный.
Шестое. Крах реформы увеличивает вероятность сценария Кучмы-3. Ведь Виктор Владимирович с Виктором Федоровичем продемонстрировали неспособность обеспечить сценарий "мягкой" трансформации режима (с гарантиями для его видных фигур), и сегодня правящие элиты может консолидировать, кажется, только сам Леонид Данилович.
Свобода маневра у президента при этом остается довольно большой (он может, например, уволить непопулярного Медведчука или Януковича, который "напутал" с бюджетом; назначить "премьера с человеческим лицом" и вместе с тем жестко консолидировать управленческие и бизнес-элиты; на случай обвинений в авторитаризме апеллировать к Украине и миру: я честно хотел парламентаризма, но этого не захотел сам парламент).
Но сумеет ли Леонид Данилович, радикально изменив команду, воспользоваться всеми этими шансами в весьма ограниченный отрезок времени, который у него остался – остается под вопросом.
…Сегодня тяжело утверждать однозначно, Украина больше потеряла или приобрела, отказавшись (и надолго) от идеи перехода к парламентско-президентской системе власти.
Но мне было откровенно не по себе, когда Юлия Владимировна со слезами признательности на глазах благодарила "мужественных" Волкова с Деркачами, которые "не дали осуществить надругательство над Конституцией".
Не по себе по крайней мере потому, что я на минуту вообразил, как эти "мужественные мажоритарники" уже завтра стеной станут вокруг своего патрона и горячим железом будут выжигать "оппозиционную заразу" во вверенных им округах.
И дай Бог не очень сплоченной оппозиции (чья кампания пока напоминает "посполитое движение" времен Речи Посполитой, в которой каждый магнат и магнатик отправлялся с собственными ресурсами и людьми) своевременно понять меру риска, на который она обрекла Украину, снова вручив ее судьбу в руки одного-единственного человека, наделенного всеми человеческими добродетелями и недостатками.
А заодно – и осознать меру собственной ответственности за то, чтобы результатами "победы" 8 апреля не воспользовался кто-то совсем другой, у кого недостатки явным образом преобладают над добродетелями.
Максим Стриха, доктор физико-математических наук, писатель
