Был бы имидж - Кучма всегда сыщется
Понедельник, 30 июля 2001, 14:12
Сегодняшние разговоры с привкусом очередного скандала о каком-то контракте о создании в Америке положительного имиджа Кучмы, Украины и других чиновников из Киева вызывает у нормальных людей нормальную скептическую улыбку хотя бы потому, что сумма договоренностей - 500 тысяч долларов - смешная. Ее будто бы пожелало заплатить американским имиджмейкерам украинское Агентство гуманитарных технологий (АГТ), за которым, в свою очередь, якобы виднеется фигура “депутата" и “независимого бизнесмена" Виктора Пинчука.
Да, сумма смешная в сравнении с теми суммами, которые платят за аналогичные услуги другие государства. Известный теоретик украинского имиджмейкерства Георгий Почепцов на прошлой неделе сообщил, что, например, Россия за создание собственного положительного имиджа в США готова выложить и выкладывает 125 миллионов долларов в год. И если это так, то тогда понятно, почему руководитель АГТ Максим Карижский немедленно обвинил Николая Томенко, который предал огласке планы “очеловечения" Кучмы за океаном, в попытке поссорить президента с его гражданским зятем, которым по совместительству с депутатством и независимым бизнесменством является Пинчук. “Папа"- президент может элементарно обидеться на зятька, который элементарно “пожлобился" для создания имиджа этакого супермена с Днепра. И действительно: сколько денег заплатят прагматичным американцам, такой имидж они и создадут. По дешевке платят - дешевым выйдет и наш “гарант". Но ведь он считает себя, судя по всему, по меньшей мере спасителем нации. И за спиной у него стоит Литвин, который нашептывает всяческие приятности, как это уже произошло с “отцом нации" “и “гарантом".
Однако, с другой стороны, вполне вероятно, что зять Пинчук не виноват, ибо также стал прагматиком, поколесив по белу свету, насмотревшись вблизи на тестя и сравнивая его с другими лидерами. Иными словами, не исключено, что Пинчук понимает: сколько денег в Кучму не вкладывай, он Кучмой и останется. И “вылепить" из него нечто вроде “Вашингтона с новым и праведным законом" или некоего “украинского де Голля" никто не в силах – уж очень исходный “материал" не тот.
Если вспомнить историю пребывания Кучмы у власти с точки зрения его имиджа, то Пинчука можно понять. Уже седьмой год подряд президент Украины Леонид Кучма активно, где надо и не надо, использует собственный имидж “политика-реформатора западной ориентации", который, к тому же, успешно и производительно борется внутри страны со всяческими красными и другими реваншистами.
О том, кто придумал этот привлекательный образ, история скромно умалчивает, ибо в президенты Кучма в 1994 году рвался, во-первых, как воитель “бандеровца" Кравчука, обещая предоставить государственный статус русскому языку, и сладострастно лобызаться с Россией на каждом шагу, укрепляя таким образом славянское братство, не оставляя “империалистическим проходимцам" ни одного шанса на разрыв “традиционных исторических связей".
А во-вторых, Кучма изо всех сил эксплуатировал образ “крепкого хозяйственника", который будто бы более Кравчука (“идеологическое трепло") смыслит в народном хозяйстве. При этом апологеты Кучмы важно надували щеки: наш, мол, “Южмаш возглавлял", - это вам не хухры-мухры и не мелочь из карманов в цэковских гардеробах тырить.
Трансформация этого старого - победного - имиджа в новый - перспективный - произошла уже осенью 94-го, когда более прагматичные соратники нового президента поняли, что с Россией можно брататься хоть каждый день с утра до вечера, но деньги можно получить только на Западе, возмущая местных достойников обещаниями рынка, демократии и соблюдения прав человека. Еще на коммунистически-парторгской работе Кучма четко понял, что в главное в обещаниях - это красивые слова, а не их выполнение, и начал разглагольствовать на рыночно-демократическом сленге.
Иначе и быть не могло, ибо Кучма завод возглавлял недолго, а до этого парторгствовал, т.е. собирал ракеты не руками, а, в основном, языком. Это во-первых. Во-вторых, ракетный великан “Южмаш" - основа основ советской оборонки, на который неожиданно свалилось руководство Кучмы, - это особое предприятие на поприще СССР, которым не нужно было руководить в обычном для советских управленцев смысле - куда-то ездить, “крутиться", кого-то “подмазывать", чтобы получить фонды, материалы, комплектующие, запчасти и тому подобное. На “Южмаше" достаточно было снять трубку соответствующего телефона в Москве и пожаловаться на задержки в поставках необходимого, и тот, кто их допускал, запросто рисковал стать участником наиболее трагической трагедии под советским названием “Лишение партбилета". А поэтому “Южмаш" выдержал бы не только Кучму, если бы не развалился Союз. В новых условиях руководству для выживания завода пришлось “крутиться" так же, как директорам маленьких заштатных заводов, которые знали не хуже, чем в Госплане, где что лежит и как его можно достать. А вот Кучма этого не знал, ибо об этом не было написано в программе партии и не рассказывали по телефону. Поэтому наилучшую оценку Кучме-директору дал, как ни удивительно, Павел Лазаренко. Когда Кучма пожалел, что не освободил Лазаренко с должности представителя президента на Днепропетровщине, то “Паша-хозяин" (и это действительно так!) сказал откровенно: “Жалко, что я его не снял за развал завода". На “Южмаше" времен Кучмы вместо ракет начали выпускать троллейбусы и кастрюли...
Но в 1994 году на Западе Кучме поверили - и денег дали. Много дали, даже слишком. Вот только с “крупным хозяйствованием", реформами и демократией в Украине как-то не сложилось. Начались и перебои с соответствием желаемого имиджа его реальному воплощению. Началось, и с каждым годом становилось все откровеннее, параллельное сожительство Кучмы-имиджевого и Кучмы-реального. И именно тогда неизвестные имиджмейкеры по президентскому окружению попробовали придать Кучме не директорско-реформаторские, а человеческие черты. Например, везде начали утверждать, что Кучма - в доску свой, верный дружбе парень, который не сдает “своих". Но и здесь не вышло. Как только президент почувствовал угрозу личной власти, вкус которой он познал очень быстро, “свои" полетели, как говорится, пачками. На Банковой при молчаливом согласии, а то и следуя прямым указаниям президента, начали освобождаться от приведших его к власти. Начиная с Александра Разумкова и Дмитрия Выдрина (ушли сами, согласно их словам, из-за морального удушья в президентском окружении) и заканчивая Дмитрием Табачником и Владимиром Горбулиним (этих просто “кинули").
Потом произошло качественное углубление имиджа Кучмы. Новый глава президентской администрации Владимир Литвин провозгласил, что президент - не просто избранный народом глава государства, но еще и “отец нации", “гарант Конституции" и прав людей, зафиксированных в ней. А Кучма, вероятно, ничего не поняв из сказанного, старательно продолжал (не без помощи Литвина, который запустил “мульку" о “гаранте" и “отце" как дымовую завесу) выстраивать систему власти, подчиненную лично президенту и переполненную не столько профессиональными, сколько лично ему преданными кадрами на всех уровнях. Это открывало перед фаворитами и временщиками огромные возможности для злоупотреблений в масштабах всей страны, а с гарантиями не только высоких конституционных прав, но и элементарной зарплаты за работу не сложилось. Потом начали исчезать, погибать под пулями, взрываться на дорогах журналисты, политики, бизнесмены.
Серьезный “прокол" имиджмейкеров состоял еще и в том, что Кучме не могли запретить говорить самостоятельно. Даже если какое-то время он молча держался в каком-то определенном имиджмейкерском русле, то стоило ему “несанкционированно" открыть рот, как все потуги творцов образа шли псу под хвост. Нередко казалось, что публично изреченное гарантом не проверялось психиатрами только благодаря высокому посту “пациента". А сам Кучма все эти безобразия объяснял просто: он, мол, ракетчик, технарь и директор, который, сам того не желая, стал президентом, и нечего к нему придираться со всяким вздором - он руководит как может, и не его вина в том, что он хочет как лучше, а подлые подчиненные делают так, что получается как всегда.
В итоге сегодня, с одной стороны, трудно сказать, кто заботится об имидже президента, почему у него не получается желаемому имиджу соответствовать, почему он так неконтролирован в словах и действиях. С другой, в поисках ответа на этот вопрос, нет ничего сложного. Сам Кучма как-то возопил к депутатам Верховной Рады: “Скажите мне, что строить, и я вам построю". Тогда ему ничего стоящего не сказали - он ничего и не построил. Сегодня об этом президенту говорят со всех сторон, и он просто не может сориентироваться, кого слушать, ибо собственного мнения по этому вопросу у него, похоже, нет. А желания брать на себя ответственность за свои же рекомендации президенту у его подчиненных тоже не прослеживается.
Поэтому, слава Богу, что имиджем президента Украины занимается, по-семейному, зять, а не тратятся на это запланированные средства из госбюджета. От того, что наш “гарант" будет иметь вид “реформатора", “демократа" и “государственника" ровно на пятьсот тысяч пинчуковских “штук", Украине будет ни холодно, ни жарко. Однако, с другой стороны, сумма контракта четко покажет, на сколько президент Украины “нареформаторствовал" и “надемократил" в своем государстве. А если принять во внимание откровенную конъюнктурность времени, когда все снова начали заботиться об имидже президента, то и вообще все станет понятно...
Да, сумма смешная в сравнении с теми суммами, которые платят за аналогичные услуги другие государства. Известный теоретик украинского имиджмейкерства Георгий Почепцов на прошлой неделе сообщил, что, например, Россия за создание собственного положительного имиджа в США готова выложить и выкладывает 125 миллионов долларов в год. И если это так, то тогда понятно, почему руководитель АГТ Максим Карижский немедленно обвинил Николая Томенко, который предал огласке планы “очеловечения" Кучмы за океаном, в попытке поссорить президента с его гражданским зятем, которым по совместительству с депутатством и независимым бизнесменством является Пинчук. “Папа"- президент может элементарно обидеться на зятька, который элементарно “пожлобился" для создания имиджа этакого супермена с Днепра. И действительно: сколько денег заплатят прагматичным американцам, такой имидж они и создадут. По дешевке платят - дешевым выйдет и наш “гарант". Но ведь он считает себя, судя по всему, по меньшей мере спасителем нации. И за спиной у него стоит Литвин, который нашептывает всяческие приятности, как это уже произошло с “отцом нации" “и “гарантом".
Однако, с другой стороны, вполне вероятно, что зять Пинчук не виноват, ибо также стал прагматиком, поколесив по белу свету, насмотревшись вблизи на тестя и сравнивая его с другими лидерами. Иными словами, не исключено, что Пинчук понимает: сколько денег в Кучму не вкладывай, он Кучмой и останется. И “вылепить" из него нечто вроде “Вашингтона с новым и праведным законом" или некоего “украинского де Голля" никто не в силах – уж очень исходный “материал" не тот.
Если вспомнить историю пребывания Кучмы у власти с точки зрения его имиджа, то Пинчука можно понять. Уже седьмой год подряд президент Украины Леонид Кучма активно, где надо и не надо, использует собственный имидж “политика-реформатора западной ориентации", который, к тому же, успешно и производительно борется внутри страны со всяческими красными и другими реваншистами.
О том, кто придумал этот привлекательный образ, история скромно умалчивает, ибо в президенты Кучма в 1994 году рвался, во-первых, как воитель “бандеровца" Кравчука, обещая предоставить государственный статус русскому языку, и сладострастно лобызаться с Россией на каждом шагу, укрепляя таким образом славянское братство, не оставляя “империалистическим проходимцам" ни одного шанса на разрыв “традиционных исторических связей".
А во-вторых, Кучма изо всех сил эксплуатировал образ “крепкого хозяйственника", который будто бы более Кравчука (“идеологическое трепло") смыслит в народном хозяйстве. При этом апологеты Кучмы важно надували щеки: наш, мол, “Южмаш возглавлял", - это вам не хухры-мухры и не мелочь из карманов в цэковских гардеробах тырить.
Трансформация этого старого - победного - имиджа в новый - перспективный - произошла уже осенью 94-го, когда более прагматичные соратники нового президента поняли, что с Россией можно брататься хоть каждый день с утра до вечера, но деньги можно получить только на Западе, возмущая местных достойников обещаниями рынка, демократии и соблюдения прав человека. Еще на коммунистически-парторгской работе Кучма четко понял, что в главное в обещаниях - это красивые слова, а не их выполнение, и начал разглагольствовать на рыночно-демократическом сленге.
Иначе и быть не могло, ибо Кучма завод возглавлял недолго, а до этого парторгствовал, т.е. собирал ракеты не руками, а, в основном, языком. Это во-первых. Во-вторых, ракетный великан “Южмаш" - основа основ советской оборонки, на который неожиданно свалилось руководство Кучмы, - это особое предприятие на поприще СССР, которым не нужно было руководить в обычном для советских управленцев смысле - куда-то ездить, “крутиться", кого-то “подмазывать", чтобы получить фонды, материалы, комплектующие, запчасти и тому подобное. На “Южмаше" достаточно было снять трубку соответствующего телефона в Москве и пожаловаться на задержки в поставках необходимого, и тот, кто их допускал, запросто рисковал стать участником наиболее трагической трагедии под советским названием “Лишение партбилета". А поэтому “Южмаш" выдержал бы не только Кучму, если бы не развалился Союз. В новых условиях руководству для выживания завода пришлось “крутиться" так же, как директорам маленьких заштатных заводов, которые знали не хуже, чем в Госплане, где что лежит и как его можно достать. А вот Кучма этого не знал, ибо об этом не было написано в программе партии и не рассказывали по телефону. Поэтому наилучшую оценку Кучме-директору дал, как ни удивительно, Павел Лазаренко. Когда Кучма пожалел, что не освободил Лазаренко с должности представителя президента на Днепропетровщине, то “Паша-хозяин" (и это действительно так!) сказал откровенно: “Жалко, что я его не снял за развал завода". На “Южмаше" времен Кучмы вместо ракет начали выпускать троллейбусы и кастрюли...
Но в 1994 году на Западе Кучме поверили - и денег дали. Много дали, даже слишком. Вот только с “крупным хозяйствованием", реформами и демократией в Украине как-то не сложилось. Начались и перебои с соответствием желаемого имиджа его реальному воплощению. Началось, и с каждым годом становилось все откровеннее, параллельное сожительство Кучмы-имиджевого и Кучмы-реального. И именно тогда неизвестные имиджмейкеры по президентскому окружению попробовали придать Кучме не директорско-реформаторские, а человеческие черты. Например, везде начали утверждать, что Кучма - в доску свой, верный дружбе парень, который не сдает “своих". Но и здесь не вышло. Как только президент почувствовал угрозу личной власти, вкус которой он познал очень быстро, “свои" полетели, как говорится, пачками. На Банковой при молчаливом согласии, а то и следуя прямым указаниям президента, начали освобождаться от приведших его к власти. Начиная с Александра Разумкова и Дмитрия Выдрина (ушли сами, согласно их словам, из-за морального удушья в президентском окружении) и заканчивая Дмитрием Табачником и Владимиром Горбулиним (этих просто “кинули").
Потом произошло качественное углубление имиджа Кучмы. Новый глава президентской администрации Владимир Литвин провозгласил, что президент - не просто избранный народом глава государства, но еще и “отец нации", “гарант Конституции" и прав людей, зафиксированных в ней. А Кучма, вероятно, ничего не поняв из сказанного, старательно продолжал (не без помощи Литвина, который запустил “мульку" о “гаранте" и “отце" как дымовую завесу) выстраивать систему власти, подчиненную лично президенту и переполненную не столько профессиональными, сколько лично ему преданными кадрами на всех уровнях. Это открывало перед фаворитами и временщиками огромные возможности для злоупотреблений в масштабах всей страны, а с гарантиями не только высоких конституционных прав, но и элементарной зарплаты за работу не сложилось. Потом начали исчезать, погибать под пулями, взрываться на дорогах журналисты, политики, бизнесмены.
Серьезный “прокол" имиджмейкеров состоял еще и в том, что Кучме не могли запретить говорить самостоятельно. Даже если какое-то время он молча держался в каком-то определенном имиджмейкерском русле, то стоило ему “несанкционированно" открыть рот, как все потуги творцов образа шли псу под хвост. Нередко казалось, что публично изреченное гарантом не проверялось психиатрами только благодаря высокому посту “пациента". А сам Кучма все эти безобразия объяснял просто: он, мол, ракетчик, технарь и директор, который, сам того не желая, стал президентом, и нечего к нему придираться со всяким вздором - он руководит как может, и не его вина в том, что он хочет как лучше, а подлые подчиненные делают так, что получается как всегда.
В итоге сегодня, с одной стороны, трудно сказать, кто заботится об имидже президента, почему у него не получается желаемому имиджу соответствовать, почему он так неконтролирован в словах и действиях. С другой, в поисках ответа на этот вопрос, нет ничего сложного. Сам Кучма как-то возопил к депутатам Верховной Рады: “Скажите мне, что строить, и я вам построю". Тогда ему ничего стоящего не сказали - он ничего и не построил. Сегодня об этом президенту говорят со всех сторон, и он просто не может сориентироваться, кого слушать, ибо собственного мнения по этому вопросу у него, похоже, нет. А желания брать на себя ответственность за свои же рекомендации президенту у его подчиненных тоже не прослеживается.
Поэтому, слава Богу, что имиджем президента Украины занимается, по-семейному, зять, а не тратятся на это запланированные средства из госбюджета. От того, что наш “гарант" будет иметь вид “реформатора", “демократа" и “государственника" ровно на пятьсот тысяч пинчуковских “штук", Украине будет ни холодно, ни жарко. Однако, с другой стороны, сумма контракта четко покажет, на сколько президент Украины “нареформаторствовал" и “надемократил" в своем государстве. А если принять во внимание откровенную конъюнктурность времени, когда все снова начали заботиться об имидже президента, то и вообще все станет понятно...
