Мыльная статья про мыло, или, Не откладывая в долгий ящик
Вторник, 6 ноября 2001, 19:08
Что бы мы ни говорили и что бы мы ни думали о мыльных письмах, в уме мы держим прежний - бумажно-литературный - опыт, и всякая фигура мысли в конечном счете сводится к аналогии.
Иначе говоря, речь о том, что электронная словесность в силу ряда причин повторяет (подражает - отражает - etc.) бумажную, и здесь даже не важно, что стоит впереди - телега или лошадь. Суть в общей тенденции: коль скоро т.н. "интеллектуальными бестселлерами" последнего десятилетия стали сочинения на манер "записей и выписок", "преждевременных мемуаров", "сентиментальных путешествий" и скандально-"эпистолярных романов" между писателями. Это означает всего лишь, что в центре культурного процесса снова, как лет двести назад, встал некий малый субъект со всеми вытекающими из него, скажем так, личными отношениями.
Сегодня вопрос следует понимать чисто технически: как нам быть с нашими новыми реалиями и как нам следует поступать с нашими электронными архивами? Ответ - архивировать - выглядит не столь уж бессмысленной тавтологией. Но путаница в принципе имеет место.
Таким образом логика разговора (со всеми ее сбивчивыми отвлечениями) сводится к сакраментальным аналогиям, с которых все, собственно говоря, и начиналось. Итак, почему все же так странно выглядят мыльные письма в неприсущем им бумажно-литературном контексте?
Притом что в одном случае авторы тяготеют как раз к традиционной "немыльной" форме, в другом - корреспонденты, очевидно, придерживаются "мыльных" привычек со всей присущей "мылу" телефонной поспешностью и безответственностью высказывания. Наверное, существо "мыльного эпистолярия" главным образом состоит в отсутствии неизбежной в традиционном ритуале временной "выдержки".
Обыкновенно между писателем и читателем письма подразумевается известная временная дистанция, в свое время возведенная в житейскую регулярность и литературный факт ("...что значит ожидание почтового дня в деревне..." etc.). Медлительность почты (неважно, лошадиной или самолетной: революция в скоростях передвижения на почтовых привычках сказалась мало, разве что явился телеграф, принеся с собою не более чем метафору - "телеграфный стиль") входила в правила игры.
Писание писем само по себе предполагало наличие времени и соответствующих наклонностей: смысл ведь был не в том, чтоб сообщить нечто срочное и получить немедленный ответ. Совсем наоборот. Смысл был в письме как таковом, - здесь опять-таки терминологическая омонимия, довольно характерная, но для ясности скажем так: ecriture. Между тем, "мыло" именно в силу немедленной реакции, то есть "вычеркивания" времени как условия игры, оказалось ближе к телефонному разговору: оно
а) диалогично - в чистом виде, обмен репликами в режиме Re:. "Мыльные" монологи свидетельствуют либо о неопытности начинающего юзера, либо о преследующей некоторую "литературную" цель стилизации. (Можно - два в одном.)
б) фонетично. Если мы проследим за своими "мыльными" привычками, то обнаружим, что часто "пишем, как говорим", избегая прописных букв и орфографических осложнений.
Оно, наконец,
в) ситуативно - все то же Re:. И, как следствие, немногословно. Развернутые монологи (обмен монологами), кроме всего, что было сказано о них выше, надо думать, все же исключение, а не правило.
Обычно мы торопимся ответить сразу, не откладывая в долгий ящик - вот она, реализация метафоры! - не обращаясь в вечность - без обычных для бумаги соображений в роде: что написано пером... и т. д. Короче говоря, отношения со временем в онлайн и офлайн разнятся принципиально.
То, что в одном случае принимается во внимание, как протяженность и наличие, в другом - изначально предполагается как срочность, спешность и отсутствие. Или, наоборот, - в онлайне мы еще не научились забывать о времени, оно непрочно, оно имеет счет и в любой момент может оборваться. Нужно успеть.
Отдельная история со "смайликами". Почему они имеют место? Оттого что "мыло" тяготеет к жесту, как всякая речь, и оттого что мы не задаемся трудом обозначить этот жест известными в письменном ритуале способами? Ведь за некоторое количество столетий письменной культуры люди научились изображать на письме бездну эмоций, а у нас на все про все две скобки с двоеточием - и вроде бы довольно.
Потому что то была ecriture, а здесь какая никакая, но parole? Если и так, а похоже, что так, то возникают проблемы семиотического характера. Культура устная и культура письменная различаются, как известно, именно в плане фиксации чего-либо. Кроме того, чем мы пишем и на чем мы пишем, - немаловажно, что мы пишем и как мы это делаем, то есть что мы считаем уместным и достойным быть зафиксированным (удержанным) на письме.
Парадоксальность и жанровая путаница нынешних письменных форм онлайна происходит, надо думать, от изначальной безответственности и неизбирательности, роднящей сетевые формы с устными. С другой стороны, - письмо, оно и в Африке (в онлайне) письмо, и следовательно, диктует свои законы и формы. Поэтому мы пытаемся поступать со своими онлайновыми архивами привычным нам офлайновым образом: разбираем, сортируем и... архивируем.
Затем предаем печати, получаем некую промежуточную форму и поспешно рефлексируем над ее непривычностью. Кажется, было бы продуктивнее несколько перевернуть логическую схему и поразмышлять как раз-таки над вещами, что не имеют, или с трудом находят аналоги в бумажных жанрах. Всем этим спамам, "конференциями", списками рассылки - тем, что оскорбляет вашу приватность, или как формулировал один "бумажный" автор: "Простите, что обращаюсь под копирку!".
Недоразумениями, связанными именно с неведомыми "лошадиной почте" техническими возможностями "мыла". Спецификой разных почтовых протоколов и тем, что от этого бывает. Адресами, наконец. Ведь все мы, уже не открывая письмо, зачастую по адресу только, способны квалифицировать его как спам. Возможностей тьма, короче говоря. А времени в обрез.
Иначе говоря, речь о том, что электронная словесность в силу ряда причин повторяет (подражает - отражает - etc.) бумажную, и здесь даже не важно, что стоит впереди - телега или лошадь. Суть в общей тенденции: коль скоро т.н. "интеллектуальными бестселлерами" последнего десятилетия стали сочинения на манер "записей и выписок", "преждевременных мемуаров", "сентиментальных путешествий" и скандально-"эпистолярных романов" между писателями. Это означает всего лишь, что в центре культурного процесса снова, как лет двести назад, встал некий малый субъект со всеми вытекающими из него, скажем так, личными отношениями.
Сегодня вопрос следует понимать чисто технически: как нам быть с нашими новыми реалиями и как нам следует поступать с нашими электронными архивами? Ответ - архивировать - выглядит не столь уж бессмысленной тавтологией. Но путаница в принципе имеет место.
Таким образом логика разговора (со всеми ее сбивчивыми отвлечениями) сводится к сакраментальным аналогиям, с которых все, собственно говоря, и начиналось. Итак, почему все же так странно выглядят мыльные письма в неприсущем им бумажно-литературном контексте?
Притом что в одном случае авторы тяготеют как раз к традиционной "немыльной" форме, в другом - корреспонденты, очевидно, придерживаются "мыльных" привычек со всей присущей "мылу" телефонной поспешностью и безответственностью высказывания. Наверное, существо "мыльного эпистолярия" главным образом состоит в отсутствии неизбежной в традиционном ритуале временной "выдержки".
Обыкновенно между писателем и читателем письма подразумевается известная временная дистанция, в свое время возведенная в житейскую регулярность и литературный факт ("...что значит ожидание почтового дня в деревне..." etc.). Медлительность почты (неважно, лошадиной или самолетной: революция в скоростях передвижения на почтовых привычках сказалась мало, разве что явился телеграф, принеся с собою не более чем метафору - "телеграфный стиль") входила в правила игры.
Писание писем само по себе предполагало наличие времени и соответствующих наклонностей: смысл ведь был не в том, чтоб сообщить нечто срочное и получить немедленный ответ. Совсем наоборот. Смысл был в письме как таковом, - здесь опять-таки терминологическая омонимия, довольно характерная, но для ясности скажем так: ecriture. Между тем, "мыло" именно в силу немедленной реакции, то есть "вычеркивания" времени как условия игры, оказалось ближе к телефонному разговору: оно
а) диалогично - в чистом виде, обмен репликами в режиме Re:. "Мыльные" монологи свидетельствуют либо о неопытности начинающего юзера, либо о преследующей некоторую "литературную" цель стилизации. (Можно - два в одном.)
б) фонетично. Если мы проследим за своими "мыльными" привычками, то обнаружим, что часто "пишем, как говорим", избегая прописных букв и орфографических осложнений.
Оно, наконец,
в) ситуативно - все то же Re:. И, как следствие, немногословно. Развернутые монологи (обмен монологами), кроме всего, что было сказано о них выше, надо думать, все же исключение, а не правило.
Обычно мы торопимся ответить сразу, не откладывая в долгий ящик - вот она, реализация метафоры! - не обращаясь в вечность - без обычных для бумаги соображений в роде: что написано пером... и т. д. Короче говоря, отношения со временем в онлайн и офлайн разнятся принципиально.
То, что в одном случае принимается во внимание, как протяженность и наличие, в другом - изначально предполагается как срочность, спешность и отсутствие. Или, наоборот, - в онлайне мы еще не научились забывать о времени, оно непрочно, оно имеет счет и в любой момент может оборваться. Нужно успеть.
Отдельная история со "смайликами". Почему они имеют место? Оттого что "мыло" тяготеет к жесту, как всякая речь, и оттого что мы не задаемся трудом обозначить этот жест известными в письменном ритуале способами? Ведь за некоторое количество столетий письменной культуры люди научились изображать на письме бездну эмоций, а у нас на все про все две скобки с двоеточием - и вроде бы довольно.
Потому что то была ecriture, а здесь какая никакая, но parole? Если и так, а похоже, что так, то возникают проблемы семиотического характера. Культура устная и культура письменная различаются, как известно, именно в плане фиксации чего-либо. Кроме того, чем мы пишем и на чем мы пишем, - немаловажно, что мы пишем и как мы это делаем, то есть что мы считаем уместным и достойным быть зафиксированным (удержанным) на письме.
Парадоксальность и жанровая путаница нынешних письменных форм онлайна происходит, надо думать, от изначальной безответственности и неизбирательности, роднящей сетевые формы с устными. С другой стороны, - письмо, оно и в Африке (в онлайне) письмо, и следовательно, диктует свои законы и формы. Поэтому мы пытаемся поступать со своими онлайновыми архивами привычным нам офлайновым образом: разбираем, сортируем и... архивируем.
Затем предаем печати, получаем некую промежуточную форму и поспешно рефлексируем над ее непривычностью. Кажется, было бы продуктивнее несколько перевернуть логическую схему и поразмышлять как раз-таки над вещами, что не имеют, или с трудом находят аналоги в бумажных жанрах. Всем этим спамам, "конференциями", списками рассылки - тем, что оскорбляет вашу приватность, или как формулировал один "бумажный" автор: "Простите, что обращаюсь под копирку!".
Недоразумениями, связанными именно с неведомыми "лошадиной почте" техническими возможностями "мыла". Спецификой разных почтовых протоколов и тем, что от этого бывает. Адресами, наконец. Ведь все мы, уже не открывая письмо, зачастую по адресу только, способны квалифицировать его как спам. Возможностей тьма, короче говоря. А времени в обрез.
