Пока киевские и московские политики спорят, на чьей стороне историческая справедливость, полуостров уходит в "свободное плавание"
Пятница, 3 августа 2001, 14:16
Крым становится еще одним звеном дуги нестабильности вокруг СНГ.
Многолетний российско-украинский спор вокруг Крыма, подогретый на днях очередными высказываниями Юрия Лужкова, вскоре может стать совершенно беспредметным. Пока московские и киевские патриоты продолжают ожесточенную дискуссию в Крыму складывается новая ситуация, способная коренным образом изменить существующий геополитический статус-кво.
Последние события вокруг Свято-Успенского монастыря под Бахчисараем, когда лишь благодаря решительному вмешательству милиции и спецназа удалось избежать масштабного столкновения между татарами и православными (хотя кровь все-таки пролилась), готовыми до победного конца отстаивать "свою правду", свидетельствуют, что бывший райский уголок медленно, но последовательно превращается в сегмент так называемой дуги нестабильности, протянувшейся вдоль южных границ Содружества от китайского Синцзяна до Кавказа и далее - до Балкан. Причем именно Крым, расположенный в самом центре этой дуги, является последним звеном, которое намертво замыкает раскаленную цепь цивилизационного противостояния на южном подбрюшье России и ее союзников по СНГ.
Случайно или нет, но очередные вспышки старых и новых конфликтов и насилия в Центральной Азии, в частности в Киргизии и на таджикско-афганской границе, на Северном Кавказе, в Крыму и Македонии, наконец, на Ближнем Востоке совпали во времени. Возможно, это обстоятельство убедит скептиков в том, что во всем происходящем просматривается определенная система.
Можно (и, разумеется, нужно) решительно противостоять любым конкретным проявлениям терроризма, экстремизма и религиозного фанатизма, но не менее важно раз и навсегда понять, что пресловутые бен-ладены, хаттабы, намангани, басаевы и иже с ними есть порождение в первую очередь определенного образа мышления, определенных мировоззренческих подходов, заведомо исключающих компромиссы, терпимость, любые договоренности с "врагами" из арсенала человеческого сосуществования. Не случайно, что даже производство наркотиков и наркотрафик рассматриваются экстремистами отнюдь не только как способ извлечения колоссальных средств для финансирования "войн за веру", но в первую очередь - как важнейшая составляющая борьбы с "неверными", действенный метод целенаправленного подрыва человеческого потенциала тех стран, которые им противостоят.
Никакие, даже самые громкие, успехи в ходе контртеррористической операции на Северном Кавказе или войны российских и таджикских пограничников с боевиками в Центральной Азии не гарантируют достижения реальной долговременной стабильности без понимания истинных причин и движущих сил формирующихся глобальных коллизий. Между тем сегодня явственно просматривается тенденция развернуть вектор российских усилий в прямо противоположном направлении. Уже громко звучат утверждения, что у Москвы и тех, кто ныне осуществляет самую настоящую агрессию против России, на самом деле якобы один враг - "атлантизм", а поэтому всякий, кто выступает, например, за продолжение той же контртеррористической операции в Чечне, есть вовсе не патриот, а проводник американского влияния, агент мирового империализма и сионизма.
Словом, на войне, в том числе и информационной, как на войне - все средства хороши.
Это естественно и уже поэтому не страшно. Надо просто помнить о роли бдительности в военных условиях.
Многолетний российско-украинский спор вокруг Крыма, подогретый на днях очередными высказываниями Юрия Лужкова, вскоре может стать совершенно беспредметным. Пока московские и киевские патриоты продолжают ожесточенную дискуссию в Крыму складывается новая ситуация, способная коренным образом изменить существующий геополитический статус-кво.
Последние события вокруг Свято-Успенского монастыря под Бахчисараем, когда лишь благодаря решительному вмешательству милиции и спецназа удалось избежать масштабного столкновения между татарами и православными (хотя кровь все-таки пролилась), готовыми до победного конца отстаивать "свою правду", свидетельствуют, что бывший райский уголок медленно, но последовательно превращается в сегмент так называемой дуги нестабильности, протянувшейся вдоль южных границ Содружества от китайского Синцзяна до Кавказа и далее - до Балкан. Причем именно Крым, расположенный в самом центре этой дуги, является последним звеном, которое намертво замыкает раскаленную цепь цивилизационного противостояния на южном подбрюшье России и ее союзников по СНГ.
Случайно или нет, но очередные вспышки старых и новых конфликтов и насилия в Центральной Азии, в частности в Киргизии и на таджикско-афганской границе, на Северном Кавказе, в Крыму и Македонии, наконец, на Ближнем Востоке совпали во времени. Возможно, это обстоятельство убедит скептиков в том, что во всем происходящем просматривается определенная система.
Можно (и, разумеется, нужно) решительно противостоять любым конкретным проявлениям терроризма, экстремизма и религиозного фанатизма, но не менее важно раз и навсегда понять, что пресловутые бен-ладены, хаттабы, намангани, басаевы и иже с ними есть порождение в первую очередь определенного образа мышления, определенных мировоззренческих подходов, заведомо исключающих компромиссы, терпимость, любые договоренности с "врагами" из арсенала человеческого сосуществования. Не случайно, что даже производство наркотиков и наркотрафик рассматриваются экстремистами отнюдь не только как способ извлечения колоссальных средств для финансирования "войн за веру", но в первую очередь - как важнейшая составляющая борьбы с "неверными", действенный метод целенаправленного подрыва человеческого потенциала тех стран, которые им противостоят.
Никакие, даже самые громкие, успехи в ходе контртеррористической операции на Северном Кавказе или войны российских и таджикских пограничников с боевиками в Центральной Азии не гарантируют достижения реальной долговременной стабильности без понимания истинных причин и движущих сил формирующихся глобальных коллизий. Между тем сегодня явственно просматривается тенденция развернуть вектор российских усилий в прямо противоположном направлении. Уже громко звучат утверждения, что у Москвы и тех, кто ныне осуществляет самую настоящую агрессию против России, на самом деле якобы один враг - "атлантизм", а поэтому всякий, кто выступает, например, за продолжение той же контртеррористической операции в Чечне, есть вовсе не патриот, а проводник американского влияния, агент мирового империализма и сионизма.
Словом, на войне, в том числе и информационной, как на войне - все средства хороши.
Это естественно и уже поэтому не страшно. Надо просто помнить о роли бдительности в военных условиях.
